Только одна была в темном брючном костюме, а другая в длинном атласном халате.
Одна оставалась дома, а вторая отправлялась на встречу с неизвестными людьми, которые шантажировали ее.
В холле Лина обняла меня и поцеловала в щеку:
— Удачи тебе, Женечка! Я за тебя молиться буду.
— Спасибо, — ответила я, — уверена, что все будет прекрасно.
* * *
Ровно в десять я подъехала на Лининой машине к четырнадцатиэтажному дому на улице Советской и вышла из машины.
Встреча была назначена на лавочке, поэтому я перешла дорогу, села и стала ждать.
Фонари на улице светили довольно ярко, но лавочка, на которой я сидела, была спрятана за двумя мощными пирамидальными тополями и почти со всех сторон окружена кустарниками, опознать которые без листвы мне не удалось. Поэтому здесь было сравнительно темно. В кармане у меня лежал диктофон с очень мощным микрофоном, позволявшим достаточно четко записывать речь человека, даже если бы на мне была дубленка, а диктофон находился бы в нижнем белье. Внешне он выглядел как батончик «Марс», только чуть-чуть больше. Но кто в темноте станет разглядывать размеры шоколадки, если вдруг вздумает проверить содержимое моих карманов?
И вот рядом со мной на лавочку уселся молодой человек. Он возник настолько неожиданно, что я вздрогнула. По-моему, он подошел сзади, из-за кустов.
— Элина Юрьевна?
— Да. Это я.
Я постаралась говорить как можно более напуганно. И мне это, кажется, удалось, потому что голос моего собеседника стал увереннее и веселее. Обрадовался, гад.
Ну, подожди!
— Я надеюсь, вы приехали одна? — Он достал из кармана пачку сигарет «Некст», вынул одну и закурил.
— Конечно! Ни одна живая душа не знает, что я здесь и разговариваю с вами.
— Вот и чудесно! — Этот мерзавец растягивал слова, явно издеваясь надо мной. — А то ведь последствия могут быть самыми непредсказуемыми. Зачем вам лишние проблемы, когда есть одна, но такая серьезная? А может, для вас она не такая уж и значимая? Тогда можно плюнуть на все и разойтись по домам, а завтра ваш обожаемый супруг на работе вместе с почтой получит маленький конвертик. А в нем будут лежать такие хорошенькие фотографии…
Они ему понравятся! Как вам такой вариант?
Он развернулся, пристально посмотрел на меня и выпустил мне в лицо струйку табачного дыма. Я пыталась внимательнее разглядеть его лицо. В темноте это было довольно трудно сделать. Парень был темноволосый, молодой, от него пахло хорошим парфюмом, но запах был слишком резкий. Вероятно, он вылил на себя половину флакона. Мой собеседник нагло улыбнулся, и даже в темноте было видно, что зубы у него безукоризненные. Но лицо все равно было каким-то неприятным.