— А если выяснится, что вы заняли не моё место, а информация, которой я владею, не стоит тех денег, что вы мне заплатили, вы потребуете их назад?
— Нет. Просто будем считать, что я вам помогла в трудный час. Может, когда-нибудь и вы мне чем-то сможете помочь.
— У меня, конечно, сейчас не такое состояние, чтобы играть в благородство, но всё же давайте сначала я отвечу на ваши вопросы, а потом вы мне заплатите.
— А я ни о чём вас спрашивать пока не собираюсь. Когда захотите, сами позвоните, и тогда мы поговорим, хорошо? А теперь пишите расписку.
— Расписка-то зачем?
— Чтобы вы меня не принимали за какую-нибудь беспросветную дуру, которую можно так вот просто обвести вокруг пальца. Пусть у меня будет от вас хотя бы расписка.
— И если я окажусь совсем непригодным как информатор, вы подадите на меня в суд, чтобы взыскать свои девять тысяч?
— А разве нервотрёпка хождений по судам стоит таких денег?
— Нет, конечно. Тогда я не понимаю, зачем вам расписка.
«Если не напишет, — загадала Ася, — то он и в самом деле Антон Правдин, а потому раскрываться с подчерком не решится. А если напишет, то к Антону Правдину он не имеет никакого отношения, и деньги уйдут на ветер… Ну, Анастасия Антоновна, не ожидала от тебя, что ты окажешься такой скрягой. И совсем нет. Это я так, к слову пришлось. На самом же деле я действительно помогаю коллеге, попавшему в экономическую передрягу… А если он пропьёт эти деньги? Значит, я потеряю девять тысяч рублей. Зато утвержусь во мнении, что самый верный способ не быть ограбленной — помогать нуждающимся самой».
— Просто как память моего доброго деяния.
— Тебя как зовут-то, мать Тереза?
— Анастасия, Ася.
— Не пожалеешь потом, что деньги потеряла? Иначе ведь они мне боком выйдут… Ладно уж, сделаю тебе такое одолжение — возьму деньги.
Они прошли к банкомату, Ася сняла деньги и вручила Стасу.
— По какому номеру тебе звонить? По тому, что я сохранил как «бухгалтерия»?
Ася смотрела вслед уходящему Стасу и была больше чем уверена, что видит его в первый и последний раз. Ну и что? Зато человеку помогла. И хоть он и не написал расписки, к Антону Правдину не имеет никакого отношения. Даже к бабке не надо ходить: не тот коленкор.
Она вернулась на работу и как раз вовремя, так как её разыскивал Зацепин.
— Вот что, Оса. Не хотел тебе поручать это дело, но видимо придётся, раз уж теперь ты у нас Антон Правдин. Никому другому я довериться не могу. Сейчас поезжай домой, а завтра утром отправишься в Следственное управление, встретишься с Ростоцким и узнаешь, как там и что.
— Так завтра же воскресенье.