— Тогда почему он не взял её с собой? Вот ты бы её с собой взял на его месте?
— Нет, конечно! Зачем мне эта старуха? Да ещё по ней тюрьма плачет. Я бы нашёл себе молодую.
— Ну вот видишь! — обрадовалась Ася, чувствуя, что Стас начинает поддаваться на уговоры. — Вот и Трунов рассуждал также.
— И ты надеешься, что именно поэтому он с тобой разоткровенничается и сообщит что-то, компрометирующее Копцову?
— Не знаю. Во всяком случае, я хотя бы узнаю, почему именно его подозревали в убийстве отца.
— Когда ты хочешь к нему ехать и на чём?
— Завтра. На такси.
— Вот придумала, честное слово!
— Насчёт завтра или насчёт такси?
— Я представляю себе эту трогательную картину: приезжают двое — по виду бомжи — в суперпрестижную Барвиху на обычном такси. Да тебя даже к воротам охрана Трунова не подпустит.
— Лимузина у меня нет… Я не всё тебе рассказала. Трунова недавно выпустили из СИЗО, так как подозрения в его причастности к убийству моего отца не подтвердились. И предварительное следствие приостановлено. Потому что, видите ли, лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого, не установлено.
— Пресса в курсе?
— Нет, насколько я знаю. Во всяком случае, в интернете об этом ни строчки.
— Тогда мы можем приехать к нему и на обычном такси. И пусть только попробует нас не принять. Надо пробраться в Барвиху и успеть вернуться обратно между пробками. Поэтому я завтра заезжаю за тобой в десять тридцать. Выходи из дома заранее, чтобы не тратить зря времени на ожидание. А теперь на горшок и баиньки. Я провожу тебя. Пока ты ещё только начинающий журналист, а потому по ночам не шастаешь и спать ложишься вовремя.
«Но приключений на свою голову уже достаточно насобирала. Если мать сейчас стоит у окна, она, конечно, увидит, что её доченьку провожает довольно крепкий молодой человек, и перестанет, наконец, за меня волноваться».
Пока шли до дома Аси, молчали. Она заранее переживала завтрашнюю встречу с Труновым и думала о Стасе, которого сама привлекла в свою жизнь. И теперь допекает всякими просьбами.
— Стас, не бросай меня, пожалуйста, на полпути, хорошо?
— Ты хочешь, чтобы я проводил тебя не только до подъезда, но и до квартиры?.. Шучу. Конечно, не брошу. К тому же и у меня появился свой шкурный интерес в этой истории: непременно хочу разгадать тайну моего увольнения. Дело чести журналиста, которого попытались вывести из игры.
— Знаешь, мне кажется… Нет, я даже больше чем уверена, что Зацепин совершил большущую ошибку, что позволил тебе уволиться. Ты настоящий друг. Мой друг. И я тебя очень ценю.
— Так и запишем. Может, хоть в щёчку поцелуешь? Такой трогательный момент.