На лице появилась улыбка. Я знала это место. Любила его.
Не понятно, как и почему, но мне нужно было оказаться ближе к нему.
Я ступила на пирс, и он словно запротестовал моему присутствию, заскрипев и зашипев, пока я шла дальше. Подобравшись ближе, поняла, что до лодки было около полутора метра. Заметила и подняла длинный кусок фанеры, от чего муравьи под ним разбежались в разные стороны. Быстро положила находку поперек разлома, сделав мостик.
Осторожно прошла по нему, перескочив на потрескавшуюся поверхность пирса, ведущего к лодочному домику, огромному, но по большей части пустому, за исключением трех поржавевших складных стульев перед французской стеклянной дверью под небольшим навесом. Ржавые банки из-под «Доктора Пеппер»[1] стояли в каждой из подставок на подлокотниках стульев. Розовый фонарик с «Моей маленькой пони» валялся на одном из них. Я подняла его и попыталась включить. Ничего. Хорошенько встряхнула и ударила по одному концу ладонью. Весьма удивительно, но он ожил, засветив мне прямо в глаз и временно ослепив. Поморгала, выждав, пока зрение адаптируется. Включив фонарик, который поможет мне видеть, я отыскала ручку двери и попыталась открыть ее. Пришлось приложить немного силы, чтобы сдвинуть дверь, так как обломки и грязь заблокировали порог.
Как и пирс, домик был пуст, лишь несколько шкафчиков выстроились в ряд у дальней стены. Большая часть их дверок косо повисло на петлях. Полок не было. У другой стены стояли три выцветших спальных мешка: фиолетовый, розовый и синий. Все три были покрыты плесенью и разошлись по швам.
Каждый сантиметр стены и потолка покрывали страницы журналов и вырезки. И когда я присмотрелась, то сквозь слой въевшейся грязи, со временем образовавшейся на глянце бумаги, смогла различить изображения разных подростковых звезд из бойз-бендов или телешоу.
Подростковые журналы. Стены и стены подростковых журналов.
Я снова закрыла глаза и вдохнула, надеясь поймать еще один намек, который пробудил бы во мне память. В этом месте я провела много времени. Несомненно, один из тех спальных мешков принадлежал мне, и еще больше уверенности было в том, что я как минимум помогала клеить эти страницы на стену, потому что, пройдясь вокруг, поймала себя на том, что напеваю мотив одной из песен музыкальных подростковых групп. Именно эта группа, кажется, завоевала почти все место на одной из стен.
Я так потерялась в своей миссии вспомнить больше об этом месте, что не услышала приближающихся шагов.
Сильная мозолистая рука появилась сзади и накрыла мой рот, приглушив крики. Другая обвила мою талию, притянув к очень жесткому, такому знакомому телу.