Тень за открытым настежь окном привлекла мое внимание, заставив повернуть голову в ту сторону, я увидел пару глаз, смотревших на нас снаружи. Возможно, он был уверен, что спрятался за ветками и листьями, но как лев может учуять самцов поблизости, так и я точно знал, кто это был.
Таннер.
Я мог остановиться в тот же миг. Вытащить из нее свой член. Прикрыть нас обоих. Или, по крайней мере, закрыть окно к чертям собачьим.
Но я не сделал ничего из вышеперечисленного.
Наклонившись к моей девочке, я провел языком по ее шее, заставив стонать мое имя снова и снова. Она не знала о зрителе.
— Кому принадлежит эта киска? — спросил я, посмотрев в напуганные глаза незваного гостя.
— Тебе. Всегда. Это всегда был только ты, — выдохнула она. Ее киска снова сжалась вокруг моего члена, и я начал борьбу за контроль. Потому что еще не закончил. Этот малец должен без сомнений запомнить, что эта девочка принадлежит мне.
Она — моя.
— Люблю тебя, малышка. Безумно, — произнес я, вбиваясь сильнее и сильнее. — Ты любишь меня? — спросил я, убеждаясь, что коснулся чувствительного комочка нервов на передней стенке ее киски, от чего она закричала.
Я соскучился по ее е*аным крикам.
— Да. Так сильно. Я чертовски сильно люблю тебя! — сказала она. И ее накрыл оргазм, от которого она начала стонать все громче и громче, поэтому пришлось заглушить ее крики подушкой, чтобы их не услышали все присутствующие в доме.
Но кое-кто все-таки их услышал.
Когда я почувствовал покалывание у основания позвоночника, в моей голове зародилась идея, от которой меня словно пленили первобытные инстинкты. Эти мысли мешали мне думать о чем-то другом.
Я дважды толкнулся в нее и вытащил член из ее тугого жара. Сжал его в руке и показательно излился на ее голую спину. Доу упала на живот от истощения, но я не закончил. А посмотрел в окно прямо туда, где так неудачно прятался Таннер. Провел руками по созданному мною беспорядку, размазывая его по спине и попке, тем самым помечая ее как мою. А затем дернул ее за волосы к себе и положил два покрытых спермой пальца в рот своей малышки.
Она застонала и жадно обхватила их.
Мое послание было четким и ясным.
Таннер встал на ветке, больше не пытаясь скрыть своего присутствия. И продолжал смотреть еще в течение долгого времени, пока, наконец, не повернулся и не спрыгнул с дерева.
Щенячьи глазки, так же как и Таннер, знала, кому она принадлежала.
И точно не ему.