Россия есть Россия – «от сумы и тюрьмы не зарекайся». Правда, для интеллигенции, для той ее части, которая имеет голову на плечах, эта присказка имеет «частное определение». Какой бы ты ни был патриот и как бы ты ни любил Россию, может наступить день, когда ты окажешься с теми, кого «безбашенные патриоты» называют «предателями», «пятой колонной». Лично для меня открытие сегодняшнего дня состоит в том, что «безбашенные», радикальные патриоты куда опаснее для страны, чем «безбашенные», радикальные либералы. «Безбашенные» либералы хотя бы не призывали воевать со всем миром и погибнуть во имя того, чтобы еще один раз «дать по морде америкосам».
И этот день превращения сознательного патриота в предателя наступает тогда, когда власть отдает идеологическую инициативу в руки певцов войны. Все дело в том, что «безбашенные» державники имеют в России куда больше шансов стать ее голосом, чем «сознательные» или «просвещенные» патриоты, которые задумываются о причинах русских неудач и катастроф, пытаются извлечь уроки из нашего прошлого. К сожалению, в России мало шансов на лидерство у тех, кто призывает людей думать, нести ответственность за свои решения, считаться с голосом правды.
И в этом наша русская трагедия. Середины у нас нет.
Еще недавно, в 1990-е, России угрожал хаос, утрата национальной идентичности. Еще недавно стабильности в России угрожали радикальные, воинствующие либералы, зовущие разгневанных избирателей идти на Кремль. Но не прошло и нескольких лет, и вот «вертикаль власти», созданная для противостояния хаосу, превращается в традиционное русское самодержавие. И снова, как всегда в России, ее судьба, жизнь и благосостояние многомиллионного народа становятся целиком зависимыми от склада ума и склада души ее нового всевластного хозяина. И не важно, кто этот хозяин – или царь, или генеральный секретарь, или «преемник первого президента России». Важно то, что сейчас, как всегда, каждое слово нового хозяина трактуется как текст Священного писания. Будет у нас одна судьба, когда при власти будет хозяин, который в детстве любил первым начинать неизбежную драку. Но если бы хозяином страны оказался тот, который в детстве не любил драться, то у нас, наверное, была совсем другая судьба. Самое страшное в нашей русской судьбе, неискоренимой русской судьбе состоит в том, что наша жизнь целиком и без остатка зависит от случая.
И у меня вообще в последнее время возникают страшные вопросы. Я не люблю Смердякова. Но, с другой стороны, не могу не спросить себя: «А имеет ли какой-то смысл вся наша русская история, если вся наша жизнь и наша судьба, жизнь идущих друг за другом поколений целиком зависит от случайности?». Не было бы у Николая II больного наследника, не было бы Распутина, и у нас, наверное, была бы другая судьба. Страшные мысли рождает и нынешняя Россия, хотя на самом деле, если быть честным, то, может быть, нулевые были самым благодатным периодом в русской истории. И сейчас многие блага нулевых все-таки сохраняются, а пессимизм почему-то разлит во всей этой все еще благополучной России. И трудно сказать, что опаснее для будущего России: или радикализм «безбашенных» либералов, зовущих к бунту, к очередной русской смуте, или радикализм победивших «безбашенных» патриотов, готовых умертвить и себя, и свою Родину, и даже все человечество во имя своих, во многом «безбашенных», иллюзорных представлений о «подлинном величии России».