Мне два с половиной года.
Меня усадили на большой мягкий узел так, что я почти провалился в него. Из-под серой заячьей шапки, которая наползает мне на глаза, видна створка огромной коричневой двери, в которую то и дело входят и выходят люди, и стена какого-то грязного дома с обвалившейся штукатуркой. Мама называет его непонятным для меня словом «вокзал». Дверь каждую секунду открывается и тут же закрывается, при этом так оглушительно хлопает, что я каждый раз вздрагиваю и, вместо того чтобы закрыть уши руками, почему-то зажмуриваю глаза. Мама сидит рядом со мной на огромном черном чемодане.
Вокруг очень много людей. Все они почему-то куда-то бегут и очень громко разговаривают, почти кричат. Почему?.. Я не понимаю… Только кажется, вот-вот должно случиться что-то ужасное. Мне страшно и очень неудобно. Мама закутала мне шею серым колючим шарфом. Из-за этого противного шарфа я весь мокрый от пота и мне трудно дышать. Я пытаюсь чуть-чуть ослабить удавку, но мама все видит и затягивает шарф еще туже. Приходится смириться.
Дядя Коля, который приехал к нам в Крутиху два дня назад, куда-то ушел, и, видимо, поэтому мама страшно волнуется. Она то и дело вскакивает со своего чемодана, пытается, наверное, отыскать его серую шинель в толпе снующих мимо нас людей, потом опять садится и все время повторяет: «Потерпи, Сереженька… Все будет хорошо…» Но сейчас мне в самом деле очень плохо: неудобно сидеть, жарко в тяжелой шубке и колюче от противного шарфа. Хочется, чтобы это мучение поскорее закончилось, поскорее исполнилось мамино обещание и стало хорошо. Но я терплю. Вдруг люди, бегающие вокруг нас, громко закричали, а из хлопающей двери на улицу повалили другие. И все с чемоданами, коробками и узлами. Мама взяла меня на руки и прижала к себе.
Неизвестно откуда появился дядя Коля, схватил мамин чемодан и мой узел, что-то на ходу сказал маме и побежал вслед за остальными. Мама со мной на руках – за ним.
Огромное черное чудовище, изрыгая из себя клубы белого пара, пыхтя и фырча, двигалось прямо на нас. Казалось, еще немного, и оно нас раздавит. Это было так страшно!.. Я что есть силы закричал, но никто меня не услышал: чудовище протяжно и противно загудело, и мой крик утонул в этом страшном гуде.