- Да нет, вчера никто его не домогался. Вернулся, вернулся. Как раз перед девятью и вернулся - я шла из кухни "Время" включить. Гляжу: идет налегке, руки в карманы, кепчонка на глаза надвинута - чистый шпик! Веселый, насвистывает... "А где ж пакет?" - спрашиваю. Я еще думала поглядеть, что у него там. А он только смеется. Мол, в другой раз покажу... Ой, Мишутка, убежала наша с тобой каша, едрить твою! Заболталась бабка!
Тетя Люба кинулась в кухню и уже оттуда, ругаясь и гремя кастрюлями, прокричала:
- Ты проходи к нему, не стесняйся!
Я осторожно заглянула в кухню, откуда потянуло пригоревшим молоком.
- Может, неудобно, тетя Люба?
- И-их, милая! Неудобно только штаны через голову надевать. Коля мне говорит: женщинам, тетя Люба, - всегда зеленый свет! Если красивая запускай смело, а там разберусь... - Она засмеялась, получше перехватив флегматичного Мишутку и пробуя кашу. - Так что проходи смело, дожидайся, коли он тебе нужен. Только уж если придет эта Лариса - сами разбирайтесь, я пас! Я б поболтала с тобой, да сейчас "Санта-Барбара" начнется. А то, может, хочешь "Санту" посмотреть, так пошли ко мне? У Коли телевизора нет, он ему ни к чему.
Отказавшись от "Санта-Барбары", я с чувством поблагодарила тетю Любу и сказала, что если не дождусь Николая, то оставлю ему записку. При этом на память мне пришла сакраментальная кедровская фраза о том, что болтун находка для шпиона. По-видимому, "всеобщая тетушка" никогда об этом не задумывалась.
Я не стала больше искушать судьбу и нырнула за обшарпанную коричневую дверь с цифрой "II", грубо намалеванной химическим карандашом.
Нашарив выключатель, смело включила свет, чем привела в смятение полчища тараканов, чувствующих себя здесь в полной безопасности. Ну и ну... Должно быть, Коля Лебедев и в самом деле гигант секса, если его девицы не отказываются заниматься с ним любовью в таких антисанитарных условиях!
Что касается меня, то я с ужасом представила себе даже и то, что мне придется сейчас перетряхивать вещи в этой комнате, кишащей усатыми оккупантами. На большее моего воображения просто не хватило.
Но деваться было некуда, время поджимало.
К тому же в любую минуту могла появиться эта несчастная Лариса (я ей искренне сочувствовала!). Поэтому я не стала плотно прикрывать дверь, чтобы она не застала меня врасплох. Услышала, как тетя Люба проследовала к себе на просмотр "Санта-Барбары" с Мишуткой и спасенной кашей, и скрепя сердце приступила к делу.
Что в этой комнате нет плаща Радамеса - это я поняла еще до того, как переступила порог. Во-первых, опять же, надо быть идиотом, чтобы принести такую ценность в незапирающуюся комнату, охраняемую только досужей соседкой. Во-вторых, Лебедев ничего сюда вчера не приносил: он же пришел с пустыми руками! В пакете же, который он нес, отправляясь на "дело", были, конечно, женские вещи и шляпа с вуалью. А переодеться он мог где угодно по дороге - хотя бы прямо в собственном дворе, глухом и темном, за мусорными бачками...