— Как называется ваше зрелище? Кинематограф? И вы считаете, что оно будет пользоваться успехом? Впрочем, это ваше дело. Лишь бы за зал было уплачено.
— Мы готовы платить вам процент от дохода, — предложил Огюст.
— Ну нет, неужели вы думаете, что весь Париж прибежит смотреть ваши передвижные картинки? Позвольте усомниться в этом. Могу сдать зал только за наличные. Тридцать франков за вечер.
Условия мосье Вольпини были приняты. Договор о найме подписан. И вот 28 декабря 1895 года состоялся первый сеанс. Программа была богатой В нее входили следующие снятые с натуры сцены: «Выход рабочих с завода Люмьер», «Ссора детей», «Прибытие поезда на вокзал Ла Сиота», «Военные учения», «Кузнец», «Игра в карты», «Море». Сеанс продолжался двадцать минут. Тридцать пять зрителей покинули зал со смешанным чувством удивления и страха, вспоминая мчавшийся на них с экрана поезд. В кассе было всего тридцать пять франков. Мосье Вольпини с торжеством умудренного опытом человека забрал из выручки свои тридцать франков, не без злорадства глядя на то, как братья Люмьер из собственного кармана платят кассирше и оператору.
Однако уже на следующий день перед входом в зал стояла толпа людей, жаждавших собственными глазами увидеть чудеса, о которых говорил весь Париж. Изобретатели быстро оценили положение. Они давали теперь сеансы с десяти часов утра, по восемнадцать в день. Больше никак не удавалось провести. Ведь надо же было дать отдохнуть оператору и проветрить зал. Вечером кассирша подсчитывала выручку. 2500 франков чистого дохода из чего тридцать франков наличными получал мосье Вольпини.
Вскоре братья Люмьер сняли свой первый художественный фильм — комическую сцену «Политый поливальщик». Это была забавная история о садовнике, поливавшем цветы, которого самого облили водой. Она вызывала в зале взрывы смеха. Следующая картина уже смахивала на чудо. В ней было показано разрушение стены. Но пускалась лента от конца к началу, и таким образом ошеломленные зрители видели, как образуется стена из кучи кирпичей.
* * *
Фабрика в Лионе развивалась прекрасно. Здесь изготовлялась кинопленка, проекционные аппараты и готовые фильмы. Деньги текли широкой рекой, Братья Винклер, которые были пайщиками фабрики, строили прекрасные проекты. Еще чуть-чуть, и все станут мультимиллионерами. Луи иронически улыбался.
— Не рассчитывайте на это.
— Почему? Ведь дело идет блестяще!
— Послушай, Филипп, — произнес Луи, таинственным шепотом, — мы овладели движением, умеем показать его в кино. Это правда, но ты ведь сам видишь, что в этом зрелище есть что-то от дешевых ярмарочных развлечений. Люди восторгаются, потому что все это им в новинку. Но вскоре оно приестся им. Еще полгода, самое большое — год, и конец.