Хотя у него была репутация человека, торгующего снадобьями, было ясно, что Марсель подсунул мне фальшивку, используя растения, чья ценность как колдовского снадобья ничтожна. К тому эта вопиющая халатность – он готовил яд на глазах у детей, неподалёку от жилых домов. Всё это весьма подозрительно. Психоактивные препараты, будь то галлюциногены или яды, сами по себе пагубны в любом виде – яд убивает незаметно, а наркотик расшатывает хрупкую психику человека, обречённого балансировать на грани между реальностью и безумием. Амазонские шаманы предпочитают подвергать себя и своих пациентов воздействию таких снадобий вдали от мест компактного проживания. Кураре и другую отраву для стрел также принято добывать в лесной глуши. Гаити, конечно, не Амазонка, но несмотря на дурную славу, Марсель Пьер едва ли решился бы возиться со смертельно токсичными веществами в такой близи от храма и людских жилищ. Это было бы безрассудно. Другое дело, как бы нам всё-таки раздобыть настоящий рецепт порошка, если, конечно, он ему известен?
Как бы то ни было, а я обладал одним преимуществом. Мои коллеги-исследователи полагают, что формула препарата зомби является тайной, открытой только для посвящённых. Такого рода нарочитая таинственность с некоторых пор не внушала мне доверия. За годы, проведённые в Амазонии, мне случалось добывать сведения, тщательно хранимые местными племенами. Успех зависел не от уровня засекреченности, а от твоих отношений с компетентным информатором. В любом сообществе действуют свои кодексы и правила, которые с энтузиазмом нарушают отдельные граждане. Держать что-либо в тайне – просто правило, но международным источником информации остаётся сплетня.
Целью секретности является защита интересов организации от излишне любопытных чужаков. Когда устанавливаются доверительные отношения без угрозы вмешательства посторонних, надобность в секретности отпадает. Но налаживание таких связей отнимает уйму времени. Я провёл два сезона на севере Канады, выпытывая мифы у тамошнего индейца племени цимшиан. Я было уже смирился с мыслью о том, что эти предания утрачены навсегда, по крайней мере, так утверждал мой старик. Пластинка повторялась, пока я не подстрелил и не разделал лося, обеспечив старика мясом на всю зиму. Забота о престарелых гражданах считается в том краю благородным жестом. Учтиво заданный вопрос обеспечил мне доступ к полному циклу племенных мифов, которыми старец охотно поделился со мной в ту же ночь.
Взаимное доверие укрепляется постепенно, и ключевой момент надо уловить сходу и по наитию. Видный этноботаник Эндрю Вайль