Мишка, утирая слезы, еле выговорил:
— Что, опять куда-нибудь проникать будем?
— Какой ты догадливый! — я все еще злилась.
— Да ты меня больше никуда и не зовешь. Танька, с тобой полезу куда угодно. — Мишка наконец успокоился. — Подожди пять минут. Я занесу это Володьке, — он показал на папку, — и зайдем за твоим письмом, чтобы ты все-таки не зря сюда ездила.
При упоминании о письме я слегка приободрилась. К тому же чай Веры Павловны действовал великолепно.
Прибежал довольный Мишка. Этого психа отправляют на судмедэкспертизу. А мы отправились в святая святых — к криминалистам. По дороге я объяснила Мише, зачем он мне понадобится ночью, на что он философски заметил: «Обычно девушкам ночью я нужен для других целей, у тебя же все не как у людей». Я объяснила ему, что собираюсь опять посетить жилище погибшей, и, кроме более подробного осмотра помещения, мне бы хотелось еще «снять там пальчики».
— Отлично, что-нибудь сейчас у криминалистов и сопрем.
Мы спустились в лабораторию, где начиналось царство «алхимиков». Всегда любила криминалистику и по мере возможности интересовалась ею. В принципе я бы могла снять отпечатки пальцев и сама, без помощи Мишки, но намечался большой объем работ, и он не помешает.
В это время Мишка общался с очень смешным старичком, похожим на самого старшего гнома из «Белоснежки и семи гномов». Поговорив с ним недолго, они скрылись в соседней комнате, и Мишка с каким-то чемоданчиком появился оттуда уже один.
— Вот, — указывая на свою ношу, проговорил он, — на одну ночь только и дали. Классная штука! — Мишка просто светился. Такой удачи — получить оперативный чемодан — я и не ожидала.
Положив нашу драгоценность в машину, Мишка наконец-то достал письмо.
Тут он сразу стал серьезным.
— Вообще я ожидал большего, если честно. Пальцы сняли, их много, но, думаю, «хозяйские» как раз затерты, но с уверенностью сказать нельзя. Почерк скорее всего ребенка, подростка или человека старше шестидесяти лет. Рука нетвердая.
Я удивленно вскинула брови.
— А если писал пьяный?
— Нет, даже если легкая степень опьянения, экспертиза это выявит. Здесь пусто. Ну, ручка, которой было письмо написано, тебя не интересует, это обычная шариковая.
— А если у меня будет именно эта ручка, определить можно?
— Я думаю, да. Но это уже улики. Еще: характер неуравновешенный. Скорей всего это действительно ребенок, и у вас в подъезде кто-то просто чумится.
— Может быть, но тогда при чем здесь Света? — пробормотала я.
— Света — это кто?
— Это потерпевшая. Только там вышла крупная накладочка с деньгами…