— Ну спасибо вам, Тамара Федоровна. Если вы понадобитесь, я могу к вам обратиться?
— Я всегда к вашим услугам, — расцвела та. Еще бы, это не кошка в трубе застряла, это целое преступление.
А может, Мишка прав и нет никакого убийства? Может быть, действительно все выдумали эти бабушки и дедушки, чтобы хоть на какое-то время избавиться от скуки и одиночества? А мы все просто идем у них на поводу? Ладно, подождем экспертизы и не будем делать поспешных выводов.
Поднявшись к себе, я решила озадачить Мишку обнаружившейся родственницей. К моему удивлению, он сразу снял трубку.
— Миша, привет еще раз. Узнал?
— Конечно. У тебя проблемы?
— Почему ты так решил?
— Они у тебя всегда есть. Особенно если ты мне звонишь.
— Слушай, ты не узнаешь одну вещь, если можешь, конечно.
— Постараюсь.
— У нашей погибшей обнаружилась вроде бы родственница в Саранске.
Узнай, пожалуйста, так ли это?
— А откуда тебе это известно?
— Да в общем-то все просто. У меня была внучка нашей бабушки. Она-то мне об этом и рассказала.
— Н-да, и о чем еще тебе рассказала внучка? Может, о том, как она прикончила свою бабушку?
— Миша, что за черный юмор? И что за сарказм в голосе?
— Таня, в квартире-то были прописаны только бабушка и внучка.
В голосе слышалось такое торжество, что я чуть не засмеялась. Мишка явно гордился моим молчанием, а я просто не могла говорить. Наконец я выдавила:
— Это мне она тоже сказала.
— Да-а, — он явно был озадачен.
— Ну так как? Узнаешь?
— Ладно, выясню, позвоню.
Так, одно дело сделали. Теперь надо бы спросить у Наташи про этого самого Васю. Здесь моя ошибка — я даже фамилию не спросила. И вот мне остается только ждать. Терпеть не могу этого делать. Хорошо, будем думать и сопоставлять факты, которых, кстати, практически нет. Я так глубоко задумалась, что, когда раздался звонок в дверь, даже вздрогнула. Решив, что это уже пришла Наташа, я обрадовалась. Но, открыв замок, я увидела незнакомую женщину с заплаканным лицом. На ней было домашнее платье и тапочки.
«Значит, она живет в этом подъезде. Что-то я ее не помню, — сразу отметила я. — И почему сегодня все рыдают? Лучше бы я оставалась на Волге. Там как раз все смеялись».
Усадив гостью в кресло и накапав валерьянки в стакан с водой, я подождала, пока женщина выпьет воду. При этом я успела разглядеть свою гостью.
Она была довольно молода и, я бы сказала, красива, если бы не заплаканные глаза. Кожа ухоженная, на ногтях — безупречный маникюр. Немного успокоившись, она заговорила:
— Простите меня, ради бога, за мое вторжение, но обстоятельства сложились так, что у меня просто не было выхода. Моя дочь рассказала про вас — и вот я тут.