Как и говорила Мари, единственным человеком, более-менее подходящим в рекруты, был тот самый итальянец, который подвозил нас в первый день появления в Гонконге. Этот хоть слез не вызывал своим видом.
Альфонс крякнул, замысловато выругался по-португальски и шепнул мне:
— Сделать из них солдат будет очень трудно. Я даже не знаю, получится у меня или нет. Скорее нет, чем да. Может еще не поздно нанять кого-то более подходящего? Я могу поискать среди своих знакомых.
— Уже поздно… — обреченно ответил я.
Мари представила нас как привлеченных специалистов, вкратце обрисовала предстоящую задачу, а потом… потом в группе стало на одного человека меньше.
Причем, выбыл как раз самый потенциально подходящий.
И да, коминтерновцам все-таки удалось меня удивить.
Итальянец держался несколько обособленно. Старичок подошел к нему, взял под руку и, беседуя с милой, доброжелательной улыбкой, привел к остальным.
Ну а там… там карлик врезал ему по яйцам, а длинная китаянка вместе жопастенькой девицей, резко заломили руки, старичок подбил его своей тростью под сгиб ноги, поставив на колени, а старушка… старушка быстро извлекла из сумочки маленький револьверчик и выстрелила в затылок. А уже через мгновение, толстячок с ботаном споро уволокли бездыханное тело в заросли.
После чего, личный состав боевой группы без лишнего слова выстроился в линию.
— Он стал на путь предательства, — сухо и лаконично пояснила Мари. — Предлагал свои услуги британской разведке.
У меня резко прибавилось уважения к коминтерновцам. Вряд ли они отрабатывали ликвидацию заранее, но сработали как четко налаженный механизм. А это дорогого стоит. Получилось несколько картинно, но быстро и эффектно.
— Оказывается этими засранцами не все так плохо… — уважительно покивал Альфонс.
Я только улыбнулся. Сколько раз зарекался не судить людей по внешнему виду, один зхрен попадаю впросак.
— Ваш выход, — Мари вежливо улыбнулась.
— Ну давай, включай свирепого ублюдка, — я толкнул локтем португальца.
Тот кивнул вышел вперед и обвел строй мутным, подозрительным взглядом. Как бы это странно не звучало, Мусий стал рядом с сержантом и в точности скопировал взгляд португальца. И сам стал похож на кошачьего сержанта.
Рекруты явно занервничали. Уж не знаю, кем они прониклись больше, кошаком или португальским геронтофилом, но на мордах у них застыла горячее желание подчиняться.
— Я вас буду драть, не вынимая двадцать четыре часа в сутки… — голос Альфонса вдруг стал удивительно мерзко скрипучим. — Но все-таки сделаю людей из таких мерзких говнюков как вы. Или сживу на тот свет…