— Не сомневаюсь, — кивнул Дронго, — и вы думаете, что сможете стать частным детективом?
— Смогу, — уверенно ответил Кружков, — я буду учиться. Если понадобится, пойду на специальные курсы. Но я смогу. Иначе нельзя. У нас с женой дочь растет, я обязан их кормить.
— Возьмите вилку, — предложил Дронго, — не обязательно сразу пытаться есть палочками, если вы ими никогда раньше не пользовались. Кстати, это относится и к жизни вообще. Вы меня понимаете?
— Нет.
— Вы ведь никогда не работали ни следователем, ни инспектором уголовного розыска. И у вас нет ни опыта, ни навыков. Не обижайтесь на меня, Кружков, но я должен был об этом вам сказать.
— Да, — кивнул Кружков, — я согласен. Но я все равно стану таким, как вы.
— Похвальное желание. Но давайте «оставим палочки в покое». Я предлагаю вам «вилку». Для начала поработать вместе со мной. Мне как раз нужен помощник. Один друг у меня есть. Я вас познакомлю. Будет неплохо, если появится и второй. Вместе мы сможем успешно работать.
Кружков отложил вилку. Взглянул на Дронго.
— Вы шутите, — шепотом сказал он.
— Нет, — ответил Дронго. — Вообще-то я люблю шутить. Но это явно не тот случай. Вы согласны?
— Я? — Кружков задыхался от волнения. — Конечно, согласен! Конечно, я согласен. Я даже не знаю, что вам сказать…
— Ничего не нужно говорить. Возьмите вилку и ешьте. Я не смогу вам платить такие деньги, как Мурсаева, но приличный оклад вы получать будете независимо от результата расследования. А в случае успеха вы будете получать больше. Согласны?
— Да, — сразу ответил он. Кружков смотрел на сидевшего перед ним человека, как на ангела, неожиданно явившегося с небес и предложившего несчастному рай на земле. Он готов был согласиться на любые условия этого человека.
— Начнем работать немедленно, — сказал Дронго, — а насчет агентства пока повременим. Начнем сначала. Когда вы искали Сафиева, вам никто не угрожал?
— Нет. Никто.
— Может быть, вы чувствовали за собой наблюдение?
— Нет, ни разу. Я все время проверял.
— У Сафиева была своя квартира в Петербурге?
— Да. Там жила его бывшая сожительница. Он иногда там появлялся. Но за последние месяцы его никто не видел. Я даже ездил в Сыктывкар, думал, может, он там объявится. Но ничего не нашел. Наоборот, выяснилось, что там тоже пропал один сотрудник, который уехал в Германию и не вернулся. В общем, ничего не смог сделать, — печально закончил Кружков.
— Тогда поедем с вами еще раз в Сыктывкар, — предложил Дронго. — Будете моим проводником. Согласны?
— С вами куда хотите, — улыбнулся Кружков. «У него хорошая улыбка», — подумал Дронго. И вообще ему нравился этот парень, такой открытый и порядочный, странно, что он сумел сохранить себя таким к тридцати годам. Нынешние тридцатилетние по большей части циники. Это поколение, которых сначала приняли в пионеры, а потом объяснили, что все это ложь.