Экспериментируя на своих подопечных, он делал сперва, как и мы, одну инъекцию. Потом его что-то натолкнуло, и двоим он провел серию по нарастающей. Но полученный эффект его хозяев вряд ли бы заинтересовал. Он был далеко не идиот.
Почитай его записи внимательно, ты поймешь. А если не поймешь, тебе понадобится хороший напарник. Ускоренное выведение шлаков, за полтора-два часа, регенерация печени, селезенки. Полагаю, это далеко не все, речь идет о принципиально новом подходе к очистке организма. Думай. Работы непочатый край.
Последний совет. В тебе осталось то, что когда-то называлось „честь". Я бы не стал искать напарника тут. То, что попало к нам, назад, на гражданку, не возвращается. Но честные люди встречаются везде. Бумаги Змеевика у того человека, что отдал тебе коробку. У меня есть причины доверять. Писанину мою сожги. Не вспоминай плохо. Влад».
Минут пять Макс лежал, разглядывая сквозь клубы пены собственный большой палец на ноге. Палец почти успел свариться и приобрел оттенок парникового томата, потому что прямо на него падала толстая струя кипятка. Когда осязание вернулось, Макс чуть не завопил от боли. Он забыл, где находится, пена перевалила через край и окутала тапочки на коврике. Туман поднимался к решетчатой заслонке вентиляции, и ручейки стекали по зеркалам.
Он выбрался наружу, прошлепал в кухню, опустил скомканный конверт в пепельницу. Глядя на веселые голубые язычки огня, Молин начал смеяться. Идиотский смех вырывался из него тонкими свистками, как перегретый пар из пробитого паровозного котла. Чтобы как-то отвлечься, он занял руки кофейными манипуляциями, закурил, но смех не проходил. Он отворил форточку, высунул мокрую голову во двор, жадно пыхтел сигаретой, сжимая зубы с таким остервенением, что откусил наконец фильтр. И продолжал беззвучно смеяться.
Похоже, появилась достойная команда, к которой не грех присоединиться! А он-то ломал голову, словно крошка, что пришел к отцу и задает вечно безответный вопрос.
Старина Вукич… Надо было ощутить дыхание старухи за плечом, чтобы верно выбрать сторону. За которую играть. Но он успел это сделать, он понял, что граница лежит не между своими и чужими, а совсем иначе. Он пришел к тому же, о чем толковал Шакиров, но решил уравнение с другого конца. Вот так. Они забыли собственные присяги, они размыли ответ на вечный вопросик крошки-сына, так почему он должен нести крест своей присяги, своих подписей и обещаний?
— Ты только не умирай, пожалуйста! — Сложив распаренные руки в замок, Молин голой грудью навалился на мерзлый подоконник, смотрел до рези, до появления огненных сполохов на сетчатке туда, где вполнакала светили ранние звезды. — А ты, если ты есть, если не зря ради тебя жгли людей и книги, сделай хоть одно доброе дело за выходные, оставь его в живых!