Используя современную вычислительную технику, человечество стремится стать хозяином положения и рационально управлять данными процессами. В результате возникает технократия, иными словами, господство техники, развитие которой в конечном счете начинает определять экономическую и политическую ситуацию.
Человеку не находится места в мире, порабощенном техникой. Его с успехом заменяют механизмы. В том случае, если все же используется труд человека, от последнего требуют уподобиться роботу или персональному компьютеру. В таком мире неважно, что у человека могут быть какие-то личные потребности, чувства и желания. Чувства пользуются не бо́льшим уважением, чем сентиментальность. Страсти вообще считаются анахронизмом. Даже в период отпуска человек попадает в сферу индустрии туризма и бывает вынужден подчинить свои желания ее правилам.
Положение в современной литературе является отражением общественной ситуации: месяцами держатся в списках бестселлеров специальные книги, посвященные социально-политическим проблемам. Необозримо количество книг о путешествиях; короткие рассказы и эссе стали ведущей литературной формой нашего времени. Если речь в книге заходит о чувствах, то это чувства, связанные с освобождением от иллюзий. Их выжимают до предела и затем отбрасывают за ненадобностью. Кажется, мы позабыли, что люди могут жить иначе: трепетать от страсти, запутываться в сетях взаимной ненависти, которая способна преследовать человека не только дни и месяцы, но и годы; изнемогать от несчастной любви, мучиться ревностью, зеленеть от зависти, бледнеть от бешенства, жертвовать собой в состоянии беспамятства, быть безжалостными в мести.
Драмы, романы и эпос свидетельствуют о том, что человеческую жизнь наполняют страсти. Об этом повествуют древнегреческие мифы и трагедии и романтическая литература XIX века. Романы, подобные «Страданиям юного Вертсра» И. В. Гете, не только отражают чувства, характерные для своего времени, но и влияют на читателя посредством идентификации. Чувства давлеют над людьми. Страсти управляют ими. Если бы существовала форма правления, соответствующая определенному чувству или страсти, то можно было бы вести речь о пассиократии, то есть о господстве страстей.
Технократия проникла не только в архитектуру, естественные науки и медицину, но и в науки гуманитарные: из психологии, учения о душе, пытаются изъять понятия страсти и чувства, заменяя их на такие точные с естественнонаучной точки зрения понятия, как эксперимент, статистика и математическая закономерность. Эта тенденция не миновала даже психоанализ: предпочтение теперь отдается не многолетнему анализу по пять-шесть часов в неделю, а разнообразным формам психоанализа, адаптированным для групповой терапии, лечения, политологии, социальной работы и педагогики. С теоретической точки зрения такой подход представляется многим людям чересчур абстрактным, образно говоря, неспособным держать руку на пульсе современности и, в частности, к чувствам и страстям отношения не имеющим. Реакцией на это явилось возникновение так называемых новых терапий, например «первичной терапии», в рамках которой, пожалуй, впервые делается упор на бессознательную, вытесненную боль, а также «разговорной психотерапии», ставящей своей целью обнаружить и назвать чувства. Большим успехом пользуются также секты и эзотерические общества (например New Age).