— Чикатило, — сказал судья Акубжанов, — вы приговорены смерти, вы поняли?
— Жулики! Я боролся за свободную Россию и за свободную Украину! — кричал Чикатило. — Мошенники!
Его защитник заявил о своем намерении обжаловать приговор в Верховном суде России и, если там будет получен отказ, то обратится с просьбой о помиловании непосредственно к Президенту Ельцину.
Крики и вопли достигли своего апогея, когда судья Акубжанов приказал охране:
— Выведите Чикатило из зала суда.
Дверь клетки открылась в последний раз, и женщина, у которой Чикатило убил двенадцатилетнего сына, с такой яростью кинулась на него, что лишь трое охранников смогли остановить ее. Рыдания и аплодисменты мешались с гневными воплями. Некоторые родители на крик кричали, мучаясь от сознания, что справедливость, пусть сейчас она и восторжествовала, никогда не сможет восторжествовать по-настоящему, потому что не способна удовлетворить их самое страстное желание, они выкрикивали его с самого начала, кричали и сейчас: ДАЙТЕ ЕГО НАМ, ЧТОБЫ МЫ МОГЛИ РАСТЕРЗАТЬ ЕГО ТАК, КАК ОН ТЕРЗАЛ НАШИХ ДЕТЕЙ.
В тюрьме Чикатило обратился к своему любимому жанру, письменным жалобам.
Ксерокопии писем Чикатило к генеральному прокурору России немедленно поступали к Костоеву, который читал их с отвращением, изумлением и даже с весельем.
Содержание писем менялось, но суть их была прежней: Чикатило тоже был жертвой.
Жертвой коммунизма.
«Я отдал 40 лет своей жизни строительству коммунизма и в течение 25 лет был активным членом Коммунистической партии и свято верил в Мировую Победу Коммунизма… Я мечтал стать лидером Советского Союза.
Я стал жертвой преступной и антигуманной системы, голода, организованного Сталиным на Украине в 1933 и 1947 годах и приведшего к смерти миллионов людей, к случаям людоедства. Я являюсь жертвой сталинских беззаконий, крепостных условий в колхозах и многих лет застоя при Брежневе. Я жертва большевистского эксперимента — преступления, которые я совершил, совпадают по времени с преступной войной в Афганистане.
Можно ли рассчитывать, что кто-нибудь после этого останется нормальным?
Благодарю Бога за конец этой системы и ее убийц, чудовищ и преступников».
Надо ли говорить, что утверждения Чикатило были полны противоречий. Его преступления не совпадали по времени с войной в Афганистане, а начались за одиннадцать лет до нее. И когда он подчеркивал, как безраздельно отдавал себя делу коммунизма, — «Я никогда не взял ни одного отпуска и никогда не лечился в санатории», — его слова, хоть и верные сами по себе, имели одну цель — скрыть убийства, которые Чикатило совершил в 1982 году, когда поехал в санаторий лечить артрит.