Но на самом деле я видела дракона так близко впервые и даже порадовалась, что выхожу за него. Потому что просьба «а покатай меня на драконе» в адрес мужа звучит как-то менее двусмысленно, чем по отношению к левому герцогу, случайно забредшему в замок.
Черный, величественный, огромный. Чешуйки переливались на свету всеми цветами радуги, а шипы и когти словно были выточены из красивейшего горного хрусталя. Это был просто невероятный по красоте и мощи дракон, один вид которого внушал одновременно и ужас, и трепет. Я, видевшая дракона как-то раз издалека, сидела открыв рот, а уж горгон, только-только призванный в мир живых, и вовсе впал в культурный шок. Поджал усы, лапы и озадаченно сел на хвост.
Вот только никто из нас – ни я, глупенькая принцесса, ни Линден – умненький дракон, – не учел, что дверь-то осталась открытой. Зато это учел горгон и с несвойственной созданию из Тартара паникой ломанулся прочь от страшной твари, за которую я собиралась замуж.
Я мгновенно представила, какими последствиями для дворца обернется паническое шествие горгона и тут же вывалилась из камина. И зачем меня наряжали в нежненькое принцессовое платьице? Все равно извозилась в золе, как заправская служка.
В таком виде и понеслась вслед за горгоном с воплями: «Стой, зараза, на ботинки пущу!»
Служки и прочие обитатели дворца отпрыгивали от перепуганного монстра с жуткими визгами. А потом еще раз, уже завидев меня. Бежать в длинном тяжелом платье было неудобно, так что я окончательно перестала пугаться и просто ругалась, да так, что даже портреты, коими изобиловали стены коридоров и лестниц, мучительно краснели.
– Я сказала, стой! – заорала я горгону. – Усы на шнурки порежу!
Мы так и выбежали в сад, друг за другом. Горгон кинулся к дереву, я – за ним. И откуда в огромной красной змее столько прыти? В мгновение ока он оказался на большой ветке, рядом с пышной и уже начинающей желтеть кроной.
– Слезай! – потребовала я.
Над нами завис Линден в образе дракона. Складывалось ощущение, что он своими огромными перепончатыми крыльями сгонял тучи так, чтобы они закрыли солнце.
– Слезай, я сказала!
Даже ногой топнула, но вот незадача: демонам были совершенно чужды принцессины капризы.
– Горгоша! – взмолилась я. – Меня папа наругает! Ну слезай!
Потом покосилась на полуразрушенную стену замка и поняла, что папа и так наругает, а значит…
Тут у Линдена кончилось терпение. А вот силы еще оставалось немерено. Крылом, осторожно, но настойчиво, дракон отпихнул меня подальше от дерева, а затем… вырвал его с корнем и выбросил, оставив в цепкой лапе только извивающегося и верещащего горгона.