Однако, несмотря на эту общую ведущую тенденцию, именно этот тип литературы во многом, правда, благодаря индустрии Голливуда, не только получил в современном мире самое широкое распространение в реальности, от которой он всеми силами так хотел убежать, но и оказал и оказывает огромное влияние на сознание людей, в том числе и на политическую жизнь. Так, еще совсем недавно весь мир буквально содрогался от угрозы «звездных войн». Гонка вооружений была в самом разгаре и, кажется, достигла своего апогея, когда одна из противоборствующих сторон вдруг начала сдавать свои позиции. Но именно идея «звездных войн» определила почти всю мировую политику восьмидесятых. Как точно и ясно это словосочетание выразило саму суть тогдашней жизни двух ведущих держав мира?!
Естественно, возникает вопрос: в силу какой закономерности литература, целиком и полностью ориентированная на эскапизм, смогла так точно и ясно определить саму суть современной жизни и именно тот аспект ее, от которого зависели судьбы многих и многих миллионов людей. Скорее всего, проблема здесь заключается в нашем собственном весьма размытом представлении о так называемой незыблемой объективной реальности и в вопросе о том, так ли уж она объективна. Политологам, психологам, социологам, историкам и философам предстоит еще разобраться в этом феномене, чтобы дать свою окончательную оценку. Думаю, что в контексте времени эта оценка сможет приобрести особую глубину и даже самые неожиданные и на первый взгляд парадоксальные объяснения.
Как филолога меня здесь интересует только само словосочетание «звездные войны». Порождено оно явно не реальной жизнью, а так называемой массовой культурой, т. е. неким не экономическим или политическим, а, скорее, идеальным началом. Это название нашумевшего фильма американского режиссера Джорджа Лукаса, а сам фильм можно отнести к жанру научной фантастики, где миф и научно-фантастические экстраполяции в будущее переплетены между собой настолько, что создают буквально новое жанровое образование.
Естественно возникает вопрос, почему нашумевшая фантастическая картина, никаким образом не связанная с политикой, вдруг оказывается в самом центре этой политики, да еще так точно формулирует ее постулаты.
Чтобы ответить на этот вопрос, следует еще раз попытаться определить для себя саму природу современного искусства и выяснить, насколько глубоко оно, искусство, может быть связано с современным мышлением.
Известно, что искусство, как и художественное творчество вообще, являет собой идеальную модель творческого поведения в сложных, нестандартных, порой уникальных ситуациях – производственных, социально-психологических, исторических – и выступает как универсальная творческая способность человека. Ведь художественный образ, который строится на протягивании прямой связи между, казалось бы, самыми отделенными друг от друга явлениями, развивает в человеке способность ассоциации, связывания разнородного, способность гибко ориентироваться в сфере непредвиденного.