Пару лет назад Дэвиду Гуду – руководителю группы онкологического Центра имени Питера Маккаллума в Мельбурне (Австралия) – пришла в голову блестящая идея нанести на древо жизни постоянно расширяющийся набор раковых генов, обнаруженных в ходе крупномасштабных проектов по секвенированию опухолей. Он хотел выяснить, существует ли какая-либо взаимосвязь между возрастом гена и его ролью в развитии онкологического заболевания. Однако человек, готовый на практике осуществить его проект, появился лишь после того, как к нему в лабораторию пришла молодая венесуэлка Анна Тригос, готовившаяся к защите диссертации.
Приступив к работе, Тригос сделала удивительное открытие: оказалось, что гены, наиболее активные в раковых клетках, одновременно являются и самыми древними. В их число попали те типы генов, которые отвечают за важнейшие жизненные функции, такие как воспроизведение клеток или восстановление поврежденной ДНК, появившиеся на заре одноклеточной жизни. И, напротив, наименее активными оказались гены, сформировавшиеся недавно, имеющиеся в основном у млекопитающих или многоклеточных животных и отвечающие за самые сложные задачи, включая создание специализированных органов и обеспечение коммуникации между клетками.
Та же закономерность проявила себя и во всех типах опухолей, которые она исследовала: в них активируется работа «одноклеточных» генов, в то время как более современные «многоклеточные» остаются пассивными. Отсюда следует, что раковые клетки предрасположены к тому, чтобы пренебрегать своей обычной ролью в клеточном сообществе и вести себя «эгоистично» и независимо. Причем дело не столько в том, что они полностью возвращаются к атавистической амебоподобной форме, сколько в том, что мутации, обычно способствующие росту опухоли и позволяющие клеткам-«мошенницам» процветать, относятся, как правило, к числу тех, что выводят из строя системы, которые обычно поддерживают многоклеточный порядок.
Рак – это цена жизни. Наши многоклеточные тела являют собой что-то вроде воплощенного перемирия, усмиряющего «одноклеточные поползновения», которые от рождения присущи нашим клеткам. Тем не менее некоторые из этих уникальных способностей, отличающих одноклеточных, все равно должны при необходимости активироваться с легкостью. Например, быстрое клеточное воспроизводство требуется для того, чтобы стволовые клетки в крови, костях, кишечнике и коже генерировали многие миллионы новых клеток, которые ежедневно нужны нам для регенерации и заживления ран. Удалите у человека кусочек печени, и оставшиеся клетки на какое-то время обретут феноменальную способность к регенерации, которая восстановит килограмм ткани всего за несколько недель. Но, хотя эти процессы находятся под очень жестким контролем, иногда происходят сбои – и все идет не так.