Информацию о Янке я долго не могла найти, и узнала о судьбе подруги только на странице её старшего брата. Узнала уже давно, поэтому сейчас не так больно. Фотография моей Янки, весёлой, боевой девчонки обведена в чёрную рамочку с комментарием ниже – «Люблю и помню». Как же так, моя подруга, что с тобой случилось? Нахлынули воспоминания и навернулись слёзы. Эта смелая девчонка готова была порвать любого за мои страдания, и нам с Дашкой часто приходилось сдерживать её воинственность. Лишь поэтому я не смогла доверить ей тогда свою тайну. В той непростой ситуации Янка точно не сдержалась бы, и я очень боялась за неё. А вот теперь её нет… и я уже никогда не смогу сказать ей, как сильно люблю её и, что всегда ей доверяла.
Серёжа… Серёженька… Серж. Он всегда настаивал, чтобы все его звали Сержем, ему так больше нравилось. И только я упрямо называла его Серёжей. Кажется, годы ему нипочём – до сих пор, как мальчишка, только лучики морщинок в уголках улыбающихся глаз выдают возраст. Сколько ему сейчас? Вероятно, уже хорошо за сорок. Уж он-то точно не мог меня забыть. Вот только сильно я тогда подпортила его грандиозные планы. Интересно, покорил ли он свой вожделенный Олимп без меня?
И, наконец, мой Шерхан. Серьёзный, деловой и… постаревший. Но не старый и всё ещё интересный мужчина. А раньше вообще был шикарным, но оценить я смогла только сейчас. Вот, кто никогда не сможет меня забыть! А простить?.. Я очень надеюсь, что сможет… Ведь я на коленях готова вымаливать его прощение. И он обязательно меня поймёт – он человечище.
Ну вот и всё, я подсмотрела за моими друзьями… как будто поздоровалась. А разглядывать врагов у меня нет ни желания, ни настроения – о них мне и так всё известно.
* * *
Утром, проглотив вполне приличный завтрак, я позвонила Ланевскому – главе местного филиала «СОК-строй». Наверняка, Карабас успел предупредить его о моём внезапном прилёте. О том, что я отбываю в родные пенаты, сам Карабас узнал лишь вчера вечером, когда я уже регистрировалась на рейс в аэропорту. Пресекая его возмущение, я объяснила, что решение было спонтанным, а свои вещи я оставила на хранение в отеле, чтобы не тормозить ремонт в новой квартире. Карабас пробурчал что-то по поводу моей непредсказуемости, пожелал удачи и пообещал содействие в любых вопросах. И уж конечно он не мог не предупредить Ланевского о том, что к ним едет «ревизор».
После третьего гудка в динамике раздался приятный мужской голос:
– Слушаю Вас.
Ранее мы с Ланевским виделись лишь однажды, когда я защищала свой проект, а в дальнейшем общались только по телефону и видеосвязи, пока я контролировала возведение моей «Крепости». Можно даже сказать, что в некотором роде моя «Крепость» – это кот в мешке. И сейчас я очень надеюсь, что содержимое «мешка» меня не разочарует.