В отбросах копались не только дети. Голодные собаки собирались здесь стаями. Временами они подымали вой и драку из-за найденной кости, вспугивая со свалок огромные стаи ворон.
Изредка Томас с приятелями доходили до старого, заброшенного форта, где тянулась насыпь с длинными темными подземельями. Однажды, странствуя там, дети нашли мертвеца; он сидел, прислонившись спиной к стене.
Новость быстро облетела поселок. К насыпи сбежались любопытные, а вечером нагрянула полиция. Дядя Каспарас, ходивший смотреть на мертвеца, рассказывал, что никто не опознал этого человека. По всей вероятности, это был какой-нибудь бездомный плотник или дровосек, приходивший сюда ночевать и замерзший в зимнюю стужу. У ног его нашли топор.
После этого происшествия Томас перестал наведываться в форт, где так любили прятаться его друзья. Он приохотился ходить к колодцам и кидать в них камни. Колодцы эти, выкопанные вдоль насыпи на небольшом расстоянии друг от друга, были такие глубокие, что если бросить в них камень, только через некоторое время услышишь звук удара о сухое дно или всплеск воды. Крикнув в колодец, Томас слышал громовое эхо, которое долго звучало, а потом куда-то проваливалось.
— Ку-ку, ты откуда? Отвечай! Я из Трокай! — кричали дети.
— Из Тро-ка-а-ай!.. — отвечал голос, мощно нарастая и вновь проваливаясь в пахнущую илом бездну.
Часто Томасу приходилось убегать от злых собак, от страшных незнакомцев, встреченных в поле, от старших товарищей, которые и в игре злоупотребляли своей силой и обижали маленьких.
Больше всего ему приходилось остерегаться Йонке Индена, жившего в крытом дерном подвале. Йонке имел обыкновение «расстреливать» из рогатки каждого проходившего через его двор.
Жизнь Томаса была полна опасностей, страшных снов, обманчивых видений и страхов.
В весенние и летние ночи, когда раздавались звуки гармошки, доносился громкий смех, плач голодных или избитых, когда воздух, насыщенный запахом гниющих отбросов и молодой травы, дурманил голову, а за окном при свете зарниц вставали неясные очертания города, у Томаса в голове возникал рой мыслей и видений, непонятных и угнетающих своими противоречиями…
И постоянная тоска, желание быть взрослым, свободным, всезнающим с каждым днем росли в сердце ребенка.
* * *
Томасу было около восьми лет, когда для семьи наступили тяжелые времена. Дядя Каспарас, как и раньше, бродил в поисках работы и бывал очень доволен, если его нанимали выкопать могилу на кладбище, очистить от снега улицу или наколоть дров. Одно время Каспарас надеялся получить место городского собаколова; он даже подарил человеку, который пообещал ему эту службу, свои единственные ботинки. В скором времени, однако, он рассказал, ругаясь и плюясь, что охотников наняться в собаколовы оказалось больше, чем собак. Передавая кому-нибудь эту историю, дядя с горечью добавлял: