— Мама… — Я закрыла лицо руками.
— Вот такая она у меня! Всего стесняется, вечно переживает больше, чем надо. — Если она сейчас не прекратит так размахивать руками, то опрокинет кофе на скатерть. — А как расстроилась, что заболела! Вся извелась! Я ей говорю: не переживай. Станислав Вячеславович придет к нам на дополнительные занятия, и сдашь ты ему свой зачет, я договорюсь.
— Ух ты, он к вам домой, что ли, ходит? — Улыбнулся Дима.
— Да. Подтягивает Машеньку по грамматике перевода.
— Я тоже хочу! — Калинин состряпал чрезвычайно заинтересованное выражение лица. — А то ведь, как покинул United States, так чувствую, что стал подзабывать. То одно, то другое. Нет-нет, да и забуду!
Я закатила глаза. Вот актер! Погорелого театра. Нужно скорее прекращать это выступление.
— Так, все! — Встала, указывая на выход. — Вам, кажется, пора. Обоим. Опоздаете еще.
— Да-да! — Мама взглянула на часы. — Ой, Димочка, давай поспешим!
— Без проблем.
— Идите, ребята, я уберу посуду.
— Оставь, мам. — Мне хотелось быстрее отправить их подальше отсюда. — Я помою.
— Хорошо, иди, сейчас я просто сложу все в раковину.
Догнала Калинина в коридоре. Он напевал себе что-то под нос, не спеша надевая кроссовки.
— Ты что себе позволяешь? — Прошипела, стараясь вложить все негодование в эту маленькую речь.
— Ты о чем? — Улыбнулся он.
— С луны, что ли, свалился? Всюду лезешь, куда не просят. Теперь и заниматься со мной собрался!
— И не только английским…
— Фу! — Щеки зарделись алым. — Какой пошляк!
— Поцелуешь на прощание? — Дима наклонился, сложив губы трубочкой.
— С чего это вдруг?! — Скрестила руки на груди.
— Ничего себе! — Усмехнулся он. — Лупят меня, значит, всей семьей. И почем зря! И даже не хотят поцеловать в качестве компенсации.
— Нет, — упрямо покачала головой.
А плечи сами придвинулись вперед, следуя невидимому магниту и утягивая за собой все тело. Предательское тело, остановись!
— Может и губа заживет быстрее… — Дима выглядел таким расстроенным. А взгляд… Нет, только не глаза кота из Шрека, я не выдержу…
— Только в щечку! — Согласилась я и потянулась губами.
Калинин повернул голову, намеренно состроив забавную моську. Стараясь не рассмеяться, прикоснулась к его щеке, ставшей немного колкой от щетины, и… наткнулась вдруг на губы! Вот гад! В последнюю секунду повернулся, подставив их под мой поцелуй, и притянул к себе за талию. Такие мягкие, горячие, слегка обветренные губы…
Замерев на долю секунды, оторвалась от них, понимая, что чуть не прикрыла глаза и не превратилась в теплое талое мороженое. Охнула, хватая ртом воздух, и треснула ему по плечу. Не сильно, но ощутимо.