— Метр с кепкой.
Мои глаза полезли из орбит. Ах, вот ты как, значит!
— Дядя Степа!
Он оставался совершенно невозмутимым. И продолжал насмехаться, глядя с высоты своего роста.
— Мелочь пузатая.
— Гулливер!
— Карлик.
Чуть не задохнулась от возмущения.
— Верзила! — И топнула ногой.
Нагнулся ко мне, еле сдерживая смех.
— Крошка. — Сказал это почти ласково, приблизившись к моему лицу на расстояние, показавшееся почти критическим. Меньше двадцати сантиметров от моего носа.
— Жердь! — Наверное, с таким бессилием и отчаянием гавкала бы Моська на слона.
— Все, сдаюсь. — Он рассмеялся, прижимая мое пальто к своей груди. — Я куплю тебе новое. Хорошо?
— Пошли. — Радостно указала я в сторону дороги. — Тут недалеко есть магазин.
— Не сейчас, — замялся незнакомец.
— А что такое? — Усмехнулась я. — Мамину карточку дома забыл? Вот печалька-то а!
— Я что, похож на маменькиного сынка? — Вопросительно склонил голову.
— Еще как! На зажравшегося прожигателя жизни похож.
— Я? — Кажется, он не верил моим словам.
— Да. — Я сложила руки на груди. — На ленивого, наглого и хамоватого прожигателя жизни. Вот.
— Сдурела.
— Я? Ты — сдурел!
— На себя посмотри. — Вздохнул устало и в который уже раз покачал головой. — Козявка, а материшься, как слесарь.
— Лучше сам посмотри в зеркало. Ты попал в плен к татуировщикам? Или просто уснул на свежем граффити? А? — Я гордо задрала подбородок. — Тебе еще и придется идти сейчас по улице, как бомжу. Вон, смотри, задница вся в краске. Спина — та же фигня.
— Нормально я выгляжу. — Даже не собираясь, рассматривать свои тылы, заявил незнакомец.
— Скажи это своему отражению в зеркале. — Я закатила глаза. — Часто будешь повторять и сам поверишь. А пока у тебя такой видок… с которым в приличное место вряд ли пустят.
— Ну тебя, — почти обиженно произнес он, поджав губы.
Мне хотелось развернуться и уйти, но вперед полезла дерзость. Эта Суриковская неконтролируемая дерзость размером с целую планету, которая всегда спасала в любой непонятной ситуации.
— Гони мне бабки за новое пальто!
Смело. Нагло. Почти круто. Молодец, Сурикова, просто молодец.
— Не, я уже передумал. — Прищурился незнакомец. Тоже не лыком шит, оказывается. — Скамейку не я красил, тебя тоже насильно не усаживал.
— Вот так, значит. Да как скажешь! — Развернулась и припустила прочь с территории универа.
Проигрывать я не умела. А вот уходить красиво — завсегда пожалуйста.
— Вот стерва! — Сзади послышались торопливые шаги. — Куплю я тебе новое, обещаю.
— Не надо мне ничего от тебя, — взвизгнула не оборачиваясь. — Вали!
— Нет, не свалю.