— Я уверена, ты преувеличиваешь. — Аня закатила глаза, чтобы не соблазниться сладким. Ее бутылка кефира ждала своего часа в холодильнике и напоминала о любимых джинсах, в которые хитрая задница подруги никак не желала влезать еще с зимы.
— Вот тебе бы он понравился. Точно говорю. Ты любишь все яркое и цветное.
— Да и тебе, как я вижу, понравился. Иначе бы даже речи о нем не завела, тихушница! — Усмехнулась подруга, спрыгивая. — Хочешь, даже возьму твоего брата на себя? Отвлеку, чтобы он не нервничал. А то беспокоится, что его младшая сестренка может потерять девственность с неподходящим человеком.
— Ты же знаешь, что я не… — мне ужасно хотелось избежать этого разговора, и теперь стало жаль, что не удалось.
— Но Павлик-то не знает. — Солнцева вытянула шею, разглядывая посетителей коктейль-бара. — И если бы у тебя вдруг появился парень, Суриков бы успокоился, поверь. Переложил бы заботу о младшенькой да не переживал больше.
— Ну-ну.
— Кстати, он вчера заходил.
— Не может быть, — хмыкнула я.
— Ага, — Аня подняла футболку и попыталась оттянуть рукой несуществующий жир на талии, прикидывая, сколько еще осталось худеть к лету.
— И как он?
— Как-как, на тебя похож, только выше и крепче.
— Да я не об этом. Что говорит?
— Ну-у, — подруга намотала прядь волос на палец, силясь вспомнить.
— Понятно. — Разложив пирожные по тарелочкам и накрыв пленкой, я отложила в сторону. — Вы опять глазели друг на друга, как пьяные павианы, а потом разошлись каждый в свою сторону? Да?
— Не-ет. — Ответила она неуверенно и смущенно.
— Да, — усмехнулась я, снимая перчатки. — Как всегда.
— Ты же помнишь про обет? Воздержание, все дела… И вообще, он жутко похож на тебя, а это так странно.
— Все верно, — я подошла к окну, заклеенному рекламой наполовину. На улице распогодилось, и люди сновали туда-сюда уже в одних кофточках и футболках. — А еще Пашка — дуралей, грязнуля и драчун. На фига тебе такой, спрашивается?
— Маш?
— А? — Обернулась я.
— Может, дашь шанс своему попугаю? Глядишь, он не такой, как все, и у вас…
— Нет. — Я спрятала глаза. — И он даже не в моем вкусе.
— Пороть тебя надо, — бросила подруга, отворачиваясь, — пороть как сидорову козу. Не то через пару лет совсем закроешься ото всех и будешь беспрестанно ворчать. Как бабка.
Она покачала головой и направилась в зал. Я проводила ее усталым взглядом, поправила косынку на голове и вернулась к обязанностям. Мелким, надоевшим, но таким нужным, чтобы хоть немного отвлечься. Все-таки Солнце всегда говорила дельные вещи. А еще чаще просто озвучивала то, в чем я сама себе боялась признаться. Каждый раз, когда мне хотелось закрыть глаза на проблему, она раз от раза возвращалась к ней, чтобы заново обсудить. И еще, и еще, и так до тех пор, пока не находилось решение.