Сразу после той вечеринки, Кирилл ушел из дома. Я ничего не поняла, что у них там произошло. «Конфликт интересов» — вот и все его объяснение, — «У мужиков такое бывает». Наверное, меня это должно было хоть как-то успокоить, но получилось только наоборот.
В больницу ехать он отказался, хотя я и говорила, что у него останется шрам, если не зашить эту рану на щеке, чуть ниже виска. Но Кирилл почему-то был только рад такой перспективе. «Хотя бы чем-то мы будем отличаться», — бросил в сердцах, закидывая свои вещи в багажник машины.
До рассвета, лежа на чердаке, мы в ту ночь разговаривали. Ему было неловко за ситуацию с Ниной, а мне пришлось признаться, что я чувствовала себя в кругу его друзей старым платьем в гардеробе светской львицы. Попросту говоря, не к месту.
Странные люди. Многие из них надменные, старающиеся казаться идеальными, но совершенно распущенные или гнилые изнутри. Некоторые — откровенно безбашенные. Выскочки, мажоры, пьяницы. Мне было непонятно, как такой парень, как Кирилл, мог вообще с ними находить общий язык.
Парень, который писал мне трогательные записочки, вдохновенно рассказывал о мотоспорте, стоя коленями в луже, фотографировал дождь… парень, который смотрел так смущенно и восторженно, но лишь украдкой в темном зале кинотеатра, сладко пахнущем попкорном и чипсами. Смотрел и тут же отворачивался, боясь, что замечу.
Где это все?
Где мягкий, чуткий, романтичный Кирилл? Такой понятный и прямолинейный. Мужчина со светлым, почти мальчишеским очарованием. Который смотрел не на меня, а внутрь меня, прямо в душу. Который одним лишь взглядом мог оторвать меня от земли, а не возвращал на нее.
Я не узнавала его.
Не узнавала. И это жутко тормозило. Я была просто растеряна. Теперь Кирилла интересовали только развлечения. Да, он всегда был рядом, окружал меня со всех сторон своим присутствием, но его, кажется, только порадовало, что меня вдруг вышвырнули с работы без объяснения причин и лишили единственного источника заработка. Так мы могли проводить с ним еще больше времени вместе.
Каким образом?
Он снял квартиру и уговаривал меня жить вместе. Купил мне смартфон, провез по всем дорогим магазинам, приодел, как куклу. А я только смотрела, не в силах сопротивляться, и не понимала, что творится с моей жизнью. Мечта каждой Золушки сбывалась на моих глазах, а мне все меньше хотелось улыбаться.
Глупо было сопротивляться. Но я чувствовала себя лодкой, качающейся на волнах. Ожидающей, прибьет ли ее к берегу, или разнесет на щепки штормовыми волнами. Не покидало ощущение, что раз за разом крутят один и тот же дешевый фильм. Все — нереальное, люди — актеры, а я — главная героиня, которая в самой важной сцене своей жизни вдруг забыла слова. Дубль два. Дубль три, пятнадцать, тридцать, пятьдесят. Все ожидают, что я исправлю ситуацию, но всех моих способностей хватает лишь на то, чтобы раз от раза нарочито театрально хлопать ресницами.