Я мог бы уступить. Как делал это не раз. И я отойду в сторону, клянусь, но прежде она должна узнать, что Я был в ее жизни, иначе обманется еще больше. Ей никогда не дождаться от Кирилла того, на что рассчитывает каждая девушка. Он не такой. И как бы не старался, его природа однажды возьмет свое над чувствами, которые он испытывает. А Кир испытывает — это ясно, иначе бы не сбежал.
Юлиана будет обречена на несчастье, если отдаст ему свое сердце. Он разобьет его. Не сможет по-другому, как бы ни старался. Потому что никогда не поставит чужие желания выше своих. Никогда в жизни.
Он — коллекционер, с удовлетворением ставящий галочки напротив имен своих трофеев, наслаждающийся победой, а потом чересчур быстро теряющий к ней интерес, ведь азарт вновь вынуждает его выйти на охоту. Такие люди редко заглядывают кому-то в душу, а если заглянули — просто пугаются того, что там увидели. Боятся всего настоящего, глубокого, сильного. У них просто кишка тонка, чтобы полюбить кого-то искренне и навсегда.
— Нина! — Воскликнул, увидев Орлову, бредущую по коридору с потерянным лицом. — Нина, привет!
Ее уже неделю не было в институте.
— А, привет, — сонно ответила она, поднимая на меня взгляд.
Девушка выглядела на удивление не ухоженно: светлые волосы растрепаны и, кажется, давно не мыты, лак на ногтях отслоился, губы потрескались. Непривычно было видеть ее без макияжа, да еще и в странной объемной кофте с длинными рукавами в такой теплый день.
— Как дела? — Спросил бодро.
От ее глаз не укрылся мой интерес к ее внешнему виду, поэтому Нина поежилась, кутаясь в воротник.
— Хвосты сдаю. — Произнесла хрипло и прокашлялась.
Взгляд ее казался отстраненным и слегка потерянным. Видать, дела тоже шли не важно.
— Понятно, — нервно улыбнулся, — я вот тоже.
— Ты сам как? — Теперь она облизнула губы и подняла на меня глаза.
Мне сразу все стало ясно. Ей просто было больно смотреть на меня — того, кто так сильно напоминал ей моего брата.
— Нормально. — Пожал плечами.
— Ну, да. — Усмехнулась. — Вижу это по кругам под твоими глазами.
— Просто не выспался. — Отмахнулся.
Точнее, не помню, сколько часов мне удалось поспать за эту неделю. Брат сделал все, что бы я не нашел его. А в единственном месте, где мне могли подсказать местонахождение Юлианы, только разводили руками — уволилась. Почему — никто не знал. Готов был биться об заклад, что и здесь не обошлось без Леманна-старшего.
Нина убрала прядь волос за ухо и наклонилась плечом на стену. Долго всматривалась в мое лицо, и наконец, надтреснутым голосом произнесла: