— Нет. Давай так. — Левицкий выпрямился. — В этот раз я буду инженерить, а ты погонишь тачку. Твоя очередь рулить.
Сердце застучало слишком быстро, но пришлось взять себя в руки. Это все ради нас. Все для Наны, чтобы она больше ни в чем не нуждалась.
— Договорились.
Тим улыбнулся:
— Тогда я остаюсь следить за «ягуариком», а ты будь готов, что позвоню, если решу, что пришел подходящий момент.
— О’кей. — Кивнул ему.
— Тогда давай обсудим детали.
— Давай.
Нана
Тепло его рук убеждало, что все идет своим чередом и в нужном направлении. Мне так нужны были эти объятия: уютные, сильные, нежно баюкающие в тишине. Мы словно учились слышать друг друга, заново знакомились, привыкали.
Я и Кирилл лежали, обнявшись, на широком диване и смотрели телевизор. Он перебирал мои волосы, и с каждым его прикосновением я ощущала, как рушатся барьеры внутри меня. Чувствовала, как разгорается пламя между нами.
Вот он, тот самый момент. И тот самый человек, единственный, кому можно довериться, на кого стоит положиться. Хорошо, что мы нашли с ним друг друга. В таком большом городе, в этой большой стране. Наверное, кто-то всемогущий тянул нас друг к другу невидимыми ниточками. А потом соединил.
Кирилл поймет меня. Как понял сегодня дядя Ваня. Услышит мою историю, разделит со мной мою боль и простит вину. И мне станет еще легче. И мы вместе найдем выход из того, что кажется сейчас тупиком. Самое время. Тот самый час.
Повернула голову, чтобы еще раз полюбоваться на того, кто так заботится обо мне, кто берет на себя роль моего «якоря» в этом мире. Того, под чьей тяжелой рукой так приятно чувствовать себя маленькой и беззащитной девочкой. Сильный, упрямый. С крепкими мышцами, играющими под футболкой, и копной мягких каштановых волос, всегда уложенных в идеальную прическу. Заразительно хохочущий над передачей по телевизору и умеющий в одну секунду стать серьезным и собранным.
Кирилл проследил за моими движениями взглядом. Его губы легонько тронула ухмылка. Затаил дыхание, не зная, чего ожидать от меня. Но я и сама не знала. Просто смотрела, как блики, падающие от экрана, играли в темноте комнаты на его прекрасном лице, ныряли серебром в шелковистые волосы, касались губ. И ненавидела себя за то, что позволяла своим страхам и комплексам отталкивать человека, который хочет быть со мной и старается сделать меня счастливой.
Он улыбнулся, и меня охватила самая настоящая паника. Та самая улыбка — очаровательная, искренняя, делающая его просто ослепительным и неотразимым. Она снова сделала меня безвольной. Мне захотелось, чтобы он прикоснулся ко мне, и чтобы все произошло прямо сейчас. Сердце застучало лихорадочно быстро, сбивчиво и пропуская сразу несколько ударов.