— Не доверяешь? — Посмотрел вдруг с упреком.
Таким взглядом можно было резать стекло. Ручаюсь.
— Кирилл, пойми, все это… Переезд к тебе… — Сердце забилось, как загнанный зверь. — Это очень ответственный шаг. Не хочу зависеть от тебя, и мы так мало знаем друг о друге. Готова ли я к этому?
— Черт, Нана! — Его руки сжались в кулаки, рот напряженно искривился. — Разве я не стараюсь? Все для тебя делаю, посмотри. Скажешь головой о стенку убиться — убьюсь. А ты все равно держишь дистанцию, будто я тебе чужой. Я что, не достаточно доказал тебе? Не говорил о своих чувствах? Черт, да ты ко всему вечно не готова! — Увидев испуг в моих глазах, поднял руки, извиняясь. — Ой. Прости.
— Да. — Кивнула, отодвигаясь от него. — Пожалуй, нам нужно было сразу обо всем поговорить. Я не хотела, чтобы и ты тоже нес тот груз, который давит на меня изнутри. Не знаю даже, как тебе сказать обо всем…
— Вот и я тоже не хочу посвящать тебя в свои дела. — Воскликнул он. — Поверь, тебе лучше держаться от этого всего подальше.
— Почему? Что это? — Искала в его глазах хоть намек на ответ, но не находила. — Что-то опасное? Криминальное?
— Да у нас сейчас любой бизнес на грани криминала! Вечные терки-говнотерки! — Он вскочил и бросился к окну. — Чисты только те, кто по локоть в мазуте пашут с восьми утра до пяти вечера, но они, сама знаешь, получают копейки. — Обернулся ко мне. — Ты мне это предлагаешь? Таким меня хочешь видеть? Такого любить? — Подошел ближе. — Скажи. Какой тебе нужен? Это же буду не я! — Присел на край дивана. — Бабки у отца брать тоже больше не буду, на хрен мне надо отчитываться за каждый рубль перед его женой.
У меня внутри все сжалось от страха. То, как тяжело он дышал, какой горой надвигался на меня, как громко разговаривал… Все это заставило кровь привычно застыть в жилах.
— Прости, я напугал тебя? — В глазах Кирилла было столько вины.
Руки обхватили мои плечи.
— Все нормально. — Прошептала.
— Посмотри на меня. — Наклонился. — Эй, только не плачь. Испугалась, что ли? Я сам не заметил, как повысил голос. — Провел пальцем по моей щеке. — Ну, вот. Слезы на подходе. — Взял мой подбородок и приподнял лицо, заставляя взглянуть на него. — Прости меня, придурка, прости, ну? Посмотри на меня, как ты умеешь. Чтобы я почувствовал себя беспомощным и ничтожным.
Это же он, мой Кирилл. И чего испугалась?
— Получается? — Спросила, с трудом улыбнувшись.
— Да-а… — Довольно наморщил нос. Притянул меня к себе, обнял. — Не сердись, малыш.
— Я не сержусь.
— Просто твои глаза… они потемнели от гнева.
Я отстранилась.