Четвертые сутки пылают станицы. Потеет дождями донская земля. Не падайте духом, поручик Голицын, Корнет Оболенский, налейте вина. А в сумерках кони проносятся к яру. Ну, что загрустили, мой юный корнет? А в комнатах наших сидят комиссары И барышень наших ведут в кабинет. Ах, русское солнце, великое солнце! Корабль «Император» застыл, как стрела. Поручик Голицын, а может, вернемся? Зачем нам, поручик, чужая земля?
Безруков с наслаждением ест, а Лида лишь ковыряет вилкой.
Безруков. Котлеты по-киевски здесь получше, чем в Киеве. Только за границей и поешь в охотку русской пищи. Дожила матушка Россия! Но это уж сферы высокой политики, и об этом пусть думают лошади — у них головы большие. Ешь, Лидочка. У меня с тобой сегодня есть повод славно кутнуть.
Лидия. Какой повод?
Безруков. По секрету: Дэвис — у меня в кармане. Мышеловка захлопнулась.
Лидия. Он сдался?
Безруков. Я его припер к стене. Намертво. Он оказался крепким орешком. Все никак не хотел раскалываться. Но я нанес последний удар, от которого ему не устоять, и он уж теперь никуда не денется. Приползет, как миленький. И будет лизать нам руки, как последний пес.
Лидия. Что вы сделали?
Безруков. Последний штришок. Для полноты картины. Послал ему кассету с фильмом… ну, где наш Коля Смирнов употребляет голую Джейн. Помнишь, она у тебя хлебнула с армянским коньячком снотворного?
Лида морщится от отвращения. Безруков понимающе кивает.
Безруков. В нашем деле, мать, средств не выбирают… И работаем мы не в белых перчатках.
57. Интерьер.
Кабинет в доме Дэвисов.
(Вечер)
Кассета — в руке у Дэвиса. Он вставляет ее в видеомагнитофон. Затем быстро запирает дверь на ключ и тяжело опускается в кресло перед телевизором.
Загорается экран и на нем — смеющаяся Джейн. Меняется кадр. Коля Смирнов, нагишом, раздевает Джейн, сидящую спиной к камере. Совершенно обнаженная Джейн раскинулась на тахте в знакомой комнате Лиды. На нее ложится Смирнов. Руки Джейн обнимают его шею. Изображение на экране сопровождается комментарием голосом Безрукова.
58. Интерьер.
Детская в доме Дэвисов.
(Вечер)
Джейн укладывает Ларри спать.
Ларри. Папа не поцеловал меня на ночь.
Джейн. Он занят у себя в кабинете. Пойди поцелуй его.
Ларри. Я ходил. Дверь заперта. Он не открывает.
Джейн. Значит, твой папа очень занят, если он забыл поцеловать тебя на ночь.
В гостиной звонит телефон, и Джейн выходит туда. В трубке — голос Лидии.
Лидия. Джейн, ты — одна? Никого посторонних?
Джейн. Нет. Роджер — в кабинете, а Ларри — у себя, ложится спать.
Лидия. Тогда я могу говорить открыто. Джейн, я согласна. Ты готова дать мне укрытие? Тогда быстро, никому ни слова, подъезжай к моей гостинице и жди меня в машине за углом.