- Это же просто кладбище. – Перешагивая через сухие ветви, говорю я. – Мне слабо верится в то, что кто-то из покойников восстанет, чтобы причинить мне зло. А медведь – другое дело, ты что, не смотрела «Выжившего»?
В этот момент я поскальзываюсь и чуть не валюсь на одну из столетних могил с мраморным изваянием. С трудом удержав равновесие, хватаюсь за какую-то палку, торчащую из земли.
- Не трогай! – Предупреждает меня Сара, обернувшись.
Я испуганно отдергиваю руку.
- А что будет? – Палка как палка. Улыбаясь, я отряхиваю ладони. – Оскорблю мертвых?
Девушка качает головой.
- Это не смешно. На кладбище вообще не бывает ничего смешного, и тут нельзя просто так прогуливаться, ясно?
- А что будет-то? – Я задеваю кончиком пальца верхний кончик воткнутой в землю деревяшки. – Тот, кому принадлежит этот посох, придет и затащит меня в ад?
- Ты серьезно? – Сведя брови к переносице, шепчет Сара. Она подходит, берет меня за руку и с силой тянет за собой. – Мать учила меня, что на кладбище нельзя ничего касаться. Могилы – это врата в иной мир.
- Серьезно?
- А ты думаешь, это просто палка?
- А что тогда?
- Раньше подобный кол втыкали в могилу, чтобы покойный не мог подняться из-под земли и обрести новую жизнь!
- Думаешь, какой-то кол способен удержать кого-то на том свете? – Усмехаюсь я.
Девчонка снова останавливается, отпускает мою руку и пристально смотрит мне в глаза.
- Я не собираюсь проверять ценой своей жизни, так это или нет. – Произносит она твердо.
Я развожу руками.
- О’кей. И много у вас таких в Реннвинде, кто доверяет старинным поверьям и боится каких-то древних страшилок?
- В это верит моя мать, а этого мне достаточно. – Вздохнув, говорит Сара.
Похоже, для этой странной девчонки с кучей браслетов на руках действительно важно то, о чем она рассказывает.
- А кто твоя мать? – Интересуюсь я, когда мы возобновляем наш путь.
- Мы – каале. – Доносится до меня голос Сары.
- Цыгане?
- Да. У вас это так называется.
- О, понятно. И зачем ты пришла на кладбище? Тоже повидать кого-то из родственников?
- Мы сжигаем тела наших предков на костре, так что нет.
- О…
Оригинально. Почти как кремация, только в полевых условиях. Ясненько.
- Особый обряд. – Поясняет Сара. - Традиции сжигать умерших в погребальном костре уже много веков.
- Тогда что ты тут-то забыла?
- Мне нужно набрать немного могильной земли, чтобы мама могла послушать ее. – Доносится до меня ее вкрадчивый голос.
- Твоя мать – ведьма, что ли? – Мое горло сковывает льдом.
- Боже, нет! – Девчонка останавливается и смотрит на меня так, чтобы я в полной мере ощутила на себе ее возмущение. – Она – каале, мы все видим больше обычных людей. А моя мать - потомственная ясновидящая нашего рода.