– Надеюсь, – смутившись, пожала плечами.
– Музыка отличная, даже не спорю. Но от тебя не ожидал. – Он повернулся к своему соседу. – Влад, я же тебе говорил, что она классная? Так вот - она еще круче. Мы, с ней как братья. Каждому желаю такого друга. Сидим, бывало, дома, винцо потягиваем, «Ноггано» слушаем, над текстами «Кровостока» угораем. Один раз так напились, что даже «Креку» песню сочинили. Смеялись и плакали до утра. Жаль, никто так и не услышал наше творение. Так что Ева у нас – мировой чувак, свой парень.
– И красотка. – Влад одобрительно закивал головой.
– Спасибо-спасибо. – Мне пришлось смущенно раскланяться.
– Как там на работе? Все нормально? – Митя с удовольствием отхлебнул своего любимого томатного сока прямо из коробки.
– Как нет-то! – Про себя с удивлением заметила, что уже переняла и вовсю использую Сашкины выражения. – Постоянные посетители, которые
каждый день у нас обедают, уже про тебя спрашивали. Наташка устала, но
справляется. На следующей неделе, когда выйдешь на работу, будет проверка, от этого у меня уже второй день мандраж. И еще кое-что. Аленка
созналась, что у них с Колей намечается карапуз, поэтому переведи ее на
легкий труд, пожалуйста, пока в декретный не уйдет. Вроде, все.
– Ну, ничего себе! Только найдешь подходящего профессионала,
как нужно опять искать. – Он схватился за живот. - Бли-и-н, я объелся, прямо как тузик на помойке! Спасибо, моя фея, иди ко мне, поцелую.
Влад встал, и Митька развалился на своей койке, протягивая ко мне
руки. Я подумала, что ничего страшного не случится, никто не будет ругаться, если устроиться рядом с ним прямо в белоснежном больничном халатике. Легла и положила голову Мите на грудь. Почувствовала крепкий поцелуй в лоб. Боже, как же мне комфортно в этих крепких объятиях.
– Мы к Дашке ходили в гости… - Созналась я.
– И как она? – Было заметно, что Мите эта тема особенно интересна.
– Нормально. – Хорошо, что он не видел сейчас моих грустных глаз, изучающих давно не знавший белил потолок. – Отдыхает, развлекается.
– Мы с ней в «скайпе» общались, – мечтательно произнес друг, протягивая мне пакет с фисташками, – опять писал ей всякие романтические бредни. Кажется, она скучает.
Вот же черт!
– Мить, – я повернулась к нему, – может, не надо, а? Это ведь ничем хорошим не закончится.
– Нет, все нормально, реветь не буду. Или, по крайней мере, обещаю
сильно не расстраиваться.
Еле сдерживаясь, чтобы не высказаться, прикусила губу. Мне бы очень хотелось, чтобы он все узнал: и про ее чувства, и про этого дебильного Кешу, и про все, что мне было известно. Может, это мой самый большой недостаток, но я не могла выбирать между друзьями. Не могла выдать кого-то из них. Рассказать про Кешу? Значит, продать Дашку с потрохами и причинить Митьке боль. Вдруг окажусь крайней? Вдруг Дарья поймет, что альбинос с деньгами – большая ошибка, а я все испорчу своими откровениями. Никогда не знаешь, как было бы лучше. Такова уж жизнь.