… Бочкообразный торс, возвышаясь над спинкой скамейки, и двигался с методичностью маятника: вперёд-назад. Казалось, что это не человек, а манекен. Издаваемый им пронзительно-металлический звук напомнил детские качели в мёртвом городе. Да, именно этот скрежет он услышал в Чернобыльской зоне отчуждения. Память сохранила его скорее всего из-за легенды. Качели раскачивались сами по себе. Без воздействия человеческой руки. И народная молва поспешила приписать это призраку девочки, когда-то игравшей в этом дворе и умершей от последствий радиации. А отправиться в ту поездку его уговорила фотокорреспондент Люда Гудкина — тоже одна из завсегдатаев кофейни в Доме аспиранта и стажёра. Интересно, где эта особа нынче обитает?
Не чуя под собой ног, профессор движется на скрежет.
Неуклюжая тушка продолжает маятниковые движения.
— Костя!
Сидящий в позе задремавшего кучера мальчик не издаёт ни звука.
Садовой касается его плеча. И под тяжестью ладони Костя начинает заваливаться на бок.
ГОРОДСКОЙ МОРГ
Главный менеджер вглядывается в утопленницу, подобно тому как испытуемый смотрит на пятна Роршаха, пытаясь составить из них некую картинку. Сердце его стучит где-то в горле.
— Ты можешь опознать? — повторяет вопрос офицер туристической полиции.
— На руке отсутствует браслет «Парадиза», — Абдель поворачивается к стражу порядка, словно призывая в поддержку его невозмутимость.
Женское тело — беззащитное под мужскими взглядами — парализует мыслительные способности главного менеджера. И не потому, что мужчина страшится мёртвых. С юности вместе с другими родственниками Абдель готовил близких к переселению в потусторонний мир и не раз слышал от старших: «Кто омоет покойного и сокроет его изъяны, тому будет прощение сорок раз».
Здесь тело лежит у всех на виду. Но самое отвратительное: оно принадлежит женщине. А ведь по мусульманской традиции даже отверстую женскую могилу принято прикрывать тканью… Перед тем как опустить в неё завёрнутую с ног до головы в «кафан» покойницу.
Абдель делает над собой усилие и фокусирует взгляд на металлическом столе с желобами.
Труп как будто состоит из разных, плохо монтируемых частей. Темя, неприлично просвечивающее сквозь редкие, как у младенца, волосы принадлежит бабушке. Лицо — с чётко очерченным контуром и хорошо обрисованным ртом — женщине средних лет. Крупные отёчные ступни с искривленным большим пальцем и выпирающей сбоку косточкой — выдают их продолжительную эксплуатацию. Ложбинка меж грудей напоминают пересохшее, растрескавшееся от зноя русло реки, но сам бюст — соблазнительно округл.