Подразделение Uber, разрабатывавшее беспилотный автомобиль, на момент написания этой книги находилось в подвешенном состоянии[113]. Некогда оно являлось самой крупной брешью, в которую утекали финансы Uber, но занималось якобы жизненно важным для компании направлением в развитии.
После увольнения из Uber ныне опальный в Кремниевой долине Энтони Левандовски отнюдь не растворился в ночи. Он основал еще один стартап по беспилотным грузоперевозкам, Pronto.ai, который всего за 5 тысяч долларов поставлял дальнобойщикам готовый комплект оборудования для автономного вождения автомобиля. «Я знаю, что некоторые из вас, наверное, думают: он что, вернулся? Да, я вернулся»>306, – писал Энтони в своем блоге, анонсируя новую компанию.
Свободное от стартапа время Левандовски посвятил созданию собственной религии: его церковь поклонялась, как божеству, искусственному интеллекту. Называлась она «Путь в будущее»>307.
Сотрудников Uber устраивало положение вещей при Хосровшахи. Они радовались, что их компания перестала быть самой ненавистной Америке фирмой, как в 2017 году. На вечеринках с коктейлями снова можно было болтать без опаски. Но некоторые никак не могли отделаться от мысли: разве при Даре Хосровшахи Uber не собирается выкладываться по полной? Или Uber потеряла интерес к невозможному и больше не стремится к доминированию в мире? А ведь именно эти захватывающие перспективы в духе Трэвиса и привлекли многих в компанию.
Как сказал один бывший работник, «или Uber станет вторым Amazon, – компанией, доминирующей по всем направлениям своей отрасли, – или мы превратимся в еще один еВау».
Для Билла Герли жизнь стала заметно легче. В конце 2017 года он находился в здании фондовой биржи Nasdaq вместе с Катриной Лейк, предпринимательницей и гендиректором Stitch Fix, консультировавшей его немногим ранее в том же году. В тот ноябрьский день Лейк вместе со своим четырнадцатимесячным сыном впервые обратилась к новообретенным общественным инвесторам. Такими протеже, как Лейк, Герли гордился больше всего. Ей исполнилось тридцать четыре. Она боролась за каждый дюйм рынка, на который вышла со своим стартапом в возрасте двадцати восьми лет. Лейк ценила советы и указания Герли, но предпочитала следовать собственному чутью и выстраивала Stitch Fix как честную и открытую акционерную компанию.
С Калаником Герли этого добиться не удалось. Сделка с SoftBank прозвучала грустной кодой в отношениях основателя компании и ее инвестора, некогда считавших друг друга ближайшими союзниками и друзьями. А имиджу Benchmark как фирмы, «дружественно настроенной» по отношению к руководству корпораций, был нанесен невосполнимый ущерб.