.
После долгого и утомительного пути к выходу Каланик смог наконец вздохнуть спокойно. Ему больше не придется вкалывать за гроши и искать возможности для очередной сделки, живя в одном с родителями доме и питаясь раменом и прочими «деликатесами» из корзины для просрочки в сетевом супермаркете.
Через четыре месяца после заключения сделки Каланик купил кондо в сан-францисском районе Кастро, расположенном на самых высоких городских холмах с видом на Залив. У него появилась возможность расслабиться и насладиться той роскошью, которая манила в Сан-Франциско глобальную элиту. Вместе со своей подружкой Энджи Ю он мог наконец проводить время с друзьями времен стартапа. Он ходил на вечеринки, отдыхал и, самое главное, обдумывал следующий шаг.
Помимо денег, заработанных более чем за десять лет ожесточенных схваток на поле стартапов, Каланик приобрел огромный практический опыт и пришел к новому пониманию роли лидера. Он проникся менталитетом защитника осажденной крепости, видящего повсюду опасных врагов, и квазидарвинистским представлением о выживании в человеческом обществе.
«Когда управляешь компанией, всегда есть силы… готовые убрать тебя, – сказал однажды Каланик. – [CEO], что выжили, и есть те, кому положено остаться».
Но прежде всего он взял на вооружение ценное правило: «Никогда не доверяй венчурному капиталисту».
«Они все такие дружелюбные и доброжелательные по отношению к учредителю! Восхищаются им, возносят на пьедестал, а себя называют всего лишь жалкими инвесторами! – говорил позднее Каланик, делясь своим опытом стартапера с группой предпринимателей. – Убить начинающего CEO – это у них в крови. Так уж оно устроено»>38.
Глава четвертая. Новая экономика
Трэвис Каланик продал Red Swoosh как раз в то время, когда в стране начал разворачиваться общенациональный кризис.
Это было в апреле 2007 года.
На протяжении многих лет американские банки проявляли осторожность в вопросе о выдаче кредитов покупателям недвижимости с небезупречной кредитной историей, чьи заявления о финансовом состоянии указывали на невозможность обеспечения ими ипотечных займов. Но после изменений в фискальной политике в конце 1990-х они широко открыли двери перед такого рода клиентами, предлагая им вроде бы доступную ипотеку с плавающей ставкой, а затем переводя заклады в деривативные продукты и продавая их другим инвесторам.
Такая практика включила таймер на экономическом СВУ (самодельном взрывном устройстве). Субстандартные заемщики, получившие ипотечные кредиты с плавающей ставкой, вскоре столкнулись с резко взлетевшими ежемесячными платежами. Волны неплатежей одна за другой прокатились по стране, сотрясая экономику. Стране понадобились годы, чтобы оправиться от катастрофы, а некоторые кредиторы так и не смогли это сделать.