Работая в Foursquare, Грейвз запостил картинку с небольшой металлической статуэткой, изображавшей дикаря в сдвинутой на затылок бейсболке, сидящего на кучке электронного хлама и размахивающего костью над головой>58. (Картинку взяли из «2001: Космическая одиссея», кинофильма, который был в два раза старше большинства стажеров компании.)
Ужасная статуэтка была наградой Кранчи, призом, врученным Foursquare за лучшее в Кремниевой долине мобильное приложение. В мире техноиндустрии награда Кранчи была равнозначна кинематографическому Оскару. Теперь Грейвз хотел такую статуэтку себе.
Он ходил на сетевые мероприятия и акции. Читал «технарьские» издания – TechCrunch, VentureBeat, the Times, The Journal, Techmeme, – чтобы чувствовать пульс техножизни. Не закрывал Твиттер и просматривал все твиты инвесторов, основателей и гендиректоров. Однажды, надеялся Грейвз, он станет звездой статьи Майкла Аррингтона, знаменитого юриста, ставшего основателем TechCrunch. Отзыв Аррингтона мог подтолкнуть стартап и мог сломать его. Грейвзу недоставало только толчка. Увидев твит Каланика, он ухватился за выпавший шанс и ответил.
Эти двое понравились друг другу почти мгновенно. Грейвзу пришлась по вкусу озабоченность Каланика земными проблемами и мачизм «финансового пастуха». Каланик оценил смелость Грейвза, его напористость и энергию. Грейвз был готов ко всему. Прошло совсем немного времени, и двадцатишестилетний Райан Грейвз стал первым полноправным наемным сотрудником UberCab.
«Я буду у основания стартапа, который может изменить мир, – написал он в Facebook перед тем, как покинуть Средний Запад. – Мир без страховок по болезни, джемминга до поздней ночи, бесконечной ответственности и веселья ждет меня впереди, и я в восторге»>59.
Сложив в пикап вещи, Грейвз и его невеста, Молли, отправились из Чикаго на запад, в Сан-Франциско.
Поскольку заниматься делом не хотел ни тот, ни другой, Кэмп и Каланик решили, что первым генеральным директором компании должен стать Грейвз, молодой, напористый и энергичный. Грейвз был на седьмом небе от счастья: он наконец-то получил шанс доказать, что ему по силам запустить стартап.
Длилось это недолго. Друзья всегда считали Грейвза парнем «на пять с плюсом», но генеральным директором он оказался «на три с минусом». В первые фандрайзинговые дни на важных встречах с венчурными капиталистами он зашивался со статистикой и терял аргументы. При всей самоуверенности ему недоставало убедительности, чтобы заключить сделку. Грейвз не обладал опытом выстраивания компании, как Кэмп, и не умел щелкать числа, как Каланик. Он умел расположить к себе и много работал, но этих качеств было недостаточно. Инвесторам были интересны его идеи, но они не видели в Грейвзе человека, способного реализовать их и добиться успеха.