Идет дождь, целый ливень, от которого ломаются зонты и промокают насквозь плащи. Мы сидим дома. Мы — это Айюла, Тейд и я. Мне общаться с ними не хочется, но Айюла перехватывает меня на пороге гостиной.
— Давайте сыграем в игру!
Мы с Тейдом вздыхаем.
— Я пас, — объявляю я.
— Давай сыграем вдвоем, — предлагает Айюле Тейд, раня меня прямо в сердце, но я терплю.
— Для этой игры нужны минимум трое. Так что или играем мы все, или ничего не выйдет.
— Можно в шашки сыграть или в шахматы.
— Нет, я хочу в «Клуэдо»[24].
На месте Тейда я попросила бы Айюлу засунуть «Клуэдо» себе в капризную…
— Я принесу игру. — Айюла соскакивает с дивана и оставляет меня в гостиной с Тейдом. На него я смотреть не желаю, поэтому гляжу в окно на размытый пейзаж. Улицы нашего жилого комплекса пустуют, все укрылись дóма. Это на Западе под дождем можно гулять и танцевать, а здесь под дождем утонешь.
— Кореде, на днях я был с тобой излишне резок, — начинает Тейд, ждет от меня реакции, а я не знаю, что ответить. — Мне сказали, что сестры… порой подло друг к другу относятся.
— Кто так сказал?
— Айюла.
Впору расхохотаться, а я срываюсь на визг.
— Она и обожает тебя, и уважает.
Я все-таки смотрю на Тейда — заглядываю в светло-карие телячьи глаза и вспоминаю, была ли когда-нибудь такой невинной. Тейд до изумительного нормальный и наивный. Может, его наивность и привлекает Айюлу так же, как меня: из нас самих ее давно выбили. Я открываю рот, чтобы ответить, но Айюла уже прыгает обратно на диван. К груди она прижимает настольную игру. Светло-карие глаза забывают обо мне и сосредоточиваются на Айюле.
— Тейд, ты когда-нибудь играл в «Клуэдо»?
— Нет.
— Цель игры — выяснить, кто совершил убийство, в какой комнате и каким оружием. Кто сообразит первым, тот победил. — Айюла протягивает Тейду брошюрку с правилами и подмигивает мне.
Когда такое случилось впервые, Айюла была семнадцатилетней и до смерти напуганной. Она позвонила мне, и я едва разобрала ее слова.
— Ты… что ты сделала?
— Я… нож… здесь… здесь везде кровь… — Айюла стучала зубами, словно сильно замерзла. Я старалась контролировать свою нарастающую панику.
— Айюла, успокойся. Сделай глубокий вдох. Откуда у тебя кровь течет?
— Нет… не у меня… У Сомто. Кровь у Сомто.
— На вас напали?
— Я…
— Где ты? Я вызову…
— Нет! Приезжай одна.
— Я не доктор.
— Я никому ничего не скажу, если пообещаешь приехать одна.
Я пообещала. Когда я добралась до квартиры, Сомто уже умер. Брюки у него были спущены до лодыжек, на лице застыл такой же шок, как у меня.
— Ты… Это ты сделала?