– Чего?! – наморщила носик прерванная на полуслове ведьмочка. Она, пока я ошарашенно осмысливал услышанное, продолжала сыпать низкопробными шутками на тему моей догадливости.
– Это не «решила потрахаться». То, что хотела сделать мать твоей матери, называется «выпить жизнь».
– Что за академический язык, беловолосый?! – звучно фыркнула юная ведьмочка. – Даже на вашем человеческом языке это называется потрахаться. Ну, есть конечно нюанс, что выживаемость в паре трахарей серединка на половинку, и совсем не в сторону мужеского пола, какая печалька, но папочка моей мамочки оказался парнем не промах и в процессе неожиданно не скопытился. Ты ведь уже догадался, что этого героя-любовника звали Домиником де Рейнаром? Так это, я че спросить-то у тебя хотела, беловолосый братик… целоваться будем, по-родственному?
Юная демонесса еще раз облизнула змеиным языком алые губы. Несмотря на внешнюю браваду и показушную наглость я видел и чувствовал, что она боится липким страхом, который старательно сейчас сдерживает.
Братик, значит. Братик-братик-братик, мда…
В коридоре позади послышались звуки шагов. Быстрых шагов – вывалившись из узкого проема винтовой лестницы, к нам подбежал Симон. Еще на бегу жестами показывая, что наверху происходит нечто, что мне хорошо бы как можно скорее увидеть. И, судя по виду Симона, ничего хорошего там не было.
– Что? – устало спросил я.
– Стужа возвращается, – выдохнул запыхавшийся во время спуска варгриец.
«Да как мне это все дорого-то, а!?» – не сдержал я эмоций. Понимая, что передышка медленных решений закончилась, и снова наступает пора действий быстрых, с предельно уменьшенным временем на раздумья.
Замок камеры с ведьмочкой «сестричкой» открывать я не стал, а просто ударил дверь ногой, придав движению импульса силы. Доминика (какое интересное имя, как я сразу внимания не обратил) взвизгнула от испуга, отскочив в сторону. Было отчего – мимо нее пронеслась напрочь вырванная из петель решетка, ударившись в противоположную стену.
– Т-ты дурак?!! – ошарашенно прокомментировала она. – Дали боги братика, мог бы и предупредить, я же чуть не обделалась от…
Ну вот кстати да, я мог бы и помягче сделать все это – сам понимаю. Но все же понять можно, эмоции у меня какие не каждый в жизни испытывает. Юная ведьмочка между тем прервалась на полуслове – рядом с ней уже была Филиппа, которая схватила ее за шею и сейчас что-то негромко говорила на ухо. Наверное, просила вести себя прилично. А острие кинжала у шеи ведьмочки, и маленькая капелька крови под ним, придавало словам Филиппы веса и авторитета. Увидел я это мельком – потому что от камеры уже отошел, двигаясь к выходу.