– Нормально, конечно.
– Все равно пишу-пишу, а почти никто не читает. Вот про что еще бы написать?
– Не знаю.
– А про что бы ты написала?
– Я? – оборачивается от окна Лида. – Про технику безопасности, наверное. Моральной.
– В смысле?
– Что никогда нельзя им давать становиться чем-то большим, чем фигурка с телеэкрана. И гонки можно смотреть только из дома, с дивана. Не принимая близко к сердцу, под пиво-кофе – это да. Все остальное – нет. Не привязываться. Не думать, что они простые живые люди, что им так же тяжело, больно. Просто фигурка с экрана. Выиграл – молодец. Проиграл – пошел к черту.
– Ты серьезно?
– Да. Только фигурка с телеэкрана, – твердо кивает Лида. – И никогда никаких личных контактов.
Она снова отворачивается к окну, стараясь отстраниться от Томми с его проклятым сайтом, и вспоминает последний день. Хальворсен вдруг выигрывает коньковую гонку на пятнадцать километров – легко, уверенно, с запасом, словно и не напрягался. Радуется этой победе, как мальчишка. Носится по стадиону, сверкая улыбкой. Дарит Лиде свой наградной букет. Черти в серых глазах беснуются так, что Лида изо всех сил заставляет себя не смотреть на него. Не смотреть, не смотреть… Она ходит в обнимку с букетом, утешает Яннику, – в конце концов, с Люндом ничего страшного, и в пятницу он был в призах. Янника дразнится, мол, будь Арне в строю сегодня, Хальворсен бы не выиграл.
Домик, где они поселились, стоит на горке рядом со стадионом. Домик простенький, старый, с хилой проводкой – если включить одновременно чайник и батарею, выбивает пробки. Зато совсем рядом со стадионом, а тренировку можно вообще хоть с террасы смотреть – все как на ладони.
Лида никак не может успокоиться после гонки. Они давно уже вернулись в свой скворечник, пообедали, Яника ушла в душ, предупредив, что займет его надолго, а Лида то вскочит, то сядет, то погладит хальворсеновский букет… Это первая его победа у нее на глазах! Она столько раз видела эти победы по телевизору, и вот наконец увидела вживую. И прекрасную гонку, и его лицо после финиша, когда стало ясно, что никто, никто уже не сможет сдвинуть с первой строчки.
Наверное, ей просто нужно проветриться и охладиться. Лида берет термокружку, в которой еще осталось немного чуть теплого кофе, накидывает пуховик и выходит на террасу. Белый снег, тяжелое предзимнее небо, край стадиона внизу. Кто-то катается – Лида видит вдалеке женскую фигурку на снегу. Ярко-алый костюм. Красивый, свободный, размашистый коньковый ход. Из леса выныривают Хальворсен с Пером Норхеймом, в два счета догоняют женщину в красном. Ну еще бы. Норхейм, кивнув ей, катит дальше, а Эскиль замедляется и какое-то время скользит рядом с женщиной, видимо, о чем-то болтая.