И на этот раз, прежде чем приготовить нужный жилет, Кусаев не отказал себе в удовольствии извлечь на свет божий нечто с квадратными плечами и серебряными пряжками в виде оскаленных морд. Хозяин бреется долго и тщательно – так что времени разглядеть находку было вполне достаточно. Лутфи вертел шедевр изощренного портновского искусства и так и эдак, но никак не мог взять в толк, куда крепятся все эти бесконечные ремни: вещь будто кроили по заказу буйного отделения в сумасшедшем доме.
Юноша с подозрением оглянулся на слегка приоткрытую дверь, а затем в мгновение ока развернул сюртук и просунул руки в рукава. Смелый естествоиспытатель превратился в черного многолапого паука, но ситуация с пряжками яснее не стала. Он попытался застегнуть одну наугад и, видимо, серьезно промахнулся, потому что морду железного грифона заело. Хищная тварь никак не желала отпускать из своей пасти зажатого кольца.
Лутфи похолодел. А затем покрылся испариной, когда из коридора донесся голос Анфисы Ксаверьевны:
– Бенедикт, к вам посетитель!
– Проводите его в мой кабинет, я сейчас выйду! – откликнулся Брут.
Кусаев попытался взять себя в руки. Уснуть сейчас было бы совсем уж нелепо: барин выйдет в комнату и обнаружит собственного слугу, лежащего на полу в хозяйском сюртуке. Лутфи принял рискованное решение выскочить в кабинет, а оттуда уже в коридор, где можно будет попытаться стянуть проклятую одежу через голову. Анфиса Ксаверьевна если и увидит, то только посмеется, сдавать Бруту, конечно же, не станет.
Но вот незадача, посетитель, объявленный домовладелицей, уже оказался в кабинете. При виде перепуганного Лута в туче развевающихся хлястиков он выпучил глаза и с решительностью греко-римского борца встал на самом проходе, растопырив в стороны мясистые конечности.
– Вы господин Брут! – Вопросительная интонация в восклицании отсутствовала.
– Я не…
– Конечно, это сэр Бенедикт Брут. Посмотрите, какой профиль, какие скулы, какое чувство стиля. Знаменитый криптозоолог несказанно рад вашему визиту.
Лутфи замер при первых же звуках этого обманчиво спокойного голоса, втянул голову в плечи и медленно повернулся, чтобы увидеть настоящего сэра Бенедикта, застывшего в проеме с другой стороны комнаты. Хотя можно было и не поворачиваться – такими переливами ядовитых интонаций владел всего лишь один человек во всей Великороссии.
– А вы? – спросил расслабившийся посетитель.
– А я, вероятно, слуга сэра Бенедикта, – саркастически скривил губы Брут. – Разве вы не видите отпечатка простонародного добродушия на моем лице?