Прибывшие сначала устроились за столом, под камышовым навесом, и распили по чашечке кофе. Однозначно они уже позавтракали, а это всего лишь ежедневный утренний ритуал. Люди ведь не машины. Им необходимо время для решения организационных моментов. Но управилось лагерное начальство довольно быстро.
Дело у самураев было поставлено на поток. Только когда палачи взялись за свое черное дело, Виктор обратил внимание на мостки над водой. Двое японских солдат выводили пленника из загона, поднимали на настил, после чего ставили на колени, и растягивали руки в стороны, с помощью накинутых веревок. Палач стрелял жертве в затылок. К этому моменту другая пара уже подводила очередного, и офицер переходил к нему. Солдаты же ослабляли петли, снимали веревки, роняли труп в канал, и уходили за очередным приговоренным.
Искусственное русло прямое как стрела, и поток выносит тела прямиком в Ханчжоуваньский залив. Пленных выводили одного за другим. Конвейер смерти не останавливался ни на минуту в течении часа. За это время каждый из палачей успел расстрелять не менее сотни человек! А возможно, что именно по сотне.
В какой-то момент, один из них прекратил свою кровавую работу, и с победным видом поднял руку. Остальные четверо, монотонно достреляли по два три человека, вероятно доводя счет до ровного. После чего, убрали оружие, достали портсигары и закурили. Прошли под навес из камыша, присели за столик, уже сервированный кофейником и чашками. Умаялись, бедолаги.
Тот которого Виктор принял за характерника, комендант, один из ротных и еще парочка офицеров, возможно взводные, так же были заняты делом. Они методично расстреливали пленных привязанных к деревянным столбам, используя уже знакомую Виктору методу. А именно, капсюльные револьверы и резиновые пули. Стреляли неспешно, ведя беседу, и дымя сигаретками. А тем временем пять рядовых споро перезаряжали запасные револьверы.
Виктор вдруг поймал себя на том, что неотрывно наблюдал за происходящим в бинокль. Страшная картина расправы над беззащитными людьми завораживала. Нет, он конечно не ангел. Убивал и пленников. Не вопрос. Но делал это не ради прогресса и опыта, да и не в таких количествах.
Потапов какое-то время снимал, жужжа камерой. Даже сменил кассету с пленкой. Но и после того, как закончилась вторая, от визира так и не оторвался, продолжая наблюдать за происходящим, благодаря приближению объектива.
— Жаль не получится снять поближе, — наконец произнес Ярик, когда палачи отправились на перекур.
— Очень надо?
— Крупные планы пробирают до печенки. Так, что у зрителя никаких сомнений — договариваться с такими тварями нельзя, только давить и диктовать свою волю.