— Но вы уничтожили именно тех, кто мог подтвердить вашу версию с ежедневной отправкой опыта в штаб, — покачал головой майор.
— Я мог переправить через линию фронта только троих человек, по одному на МБТ. Мне не нравятся те, кто вот так походя готовы расстреливать пленных сотнями в день. Поэтому я оставил тех, у кого не было Умения «Палач». Что же до опыта… Товарищ майор, опыт, оружие и имущество противника, согласно законодательства ДВР, под определение мародерства не подпадают, а являются законными трофеями. Что с бою взято, то свято. Вот если бы мы обобрали и уж тем более намеренно убили гражданских, тогда совсем другое дело. Так что, даже если бы мы взяли с них сто миллионов опыта, в этом нет ничего предосудительного. И если мне приходится выбирать кому оставить жизнь, то я предпочту того, кто придерживается правил ведения войны, и не занимается массовыми убийствами.
— Уверены, что желаете продолжать упорствовать?
— Уверен, что вам нет никакого дела до наших трофеев.
— Возможно. Только как вы собираетесь доказывать, что убитые вами были теми самыми палачами.
— Их участие в массовых расстрелах задокументировано на видеопленке. Но если бы они и не были теми палачами, я руководствовался целесообразностью, и избавился от обузы, будучи на территории противника. Иными словами, был в своем праве.
— Поговаривают, вы прямо чистоплюй. Не оставили ни себе, ни своим людям ни крупинки добытого опыта.
— Вас ввели в заблуждение. Двенадцать тысяч, что были у не замаравшихся офицеров, я распределил между своими подчиненными. Остальное сдал в штаб.
— Не жаль было лишать своих людей такого куша. Могли бы многим приподнять Умения на должную высоту.
— Не жаль, товарищ майор. Тем более, что прежде чем так поступить, я поинтересовался мнением моих парней.
— Странно все же.
— Что странно?
— Одаренный Шумалу утверждает, что прежде вы не были столь щепетильны. Воспользовались опытом его товарищей, он сам его в вас вливал. А они так же были отмечены «Палачом».
— Я понятия не имею, о ком выговорите. Может уже прекратим этот пустой разговор.
— Виктор Антипович, как вы не понимаете, Григорьев переступит через вас и пойдет дальше. Стоит ли продолжать хранить ему верность? Или все же есть то, чем он вас держит на коротком поводке. Так откройтесь мне, и я смогу вам помочь.
Поводок с некоторых пор имеется. Убийство той банды. Зря он все же тогда запаниковал и помчался к полковнику. Сегодня он уже поступил бы иначе. Было время обдумать случившееся пять месяцев назад. Самый оптимальный вариант, это сдать их в полицию. Но он пошел на поводу своей злости. Решил лично поквитаться с теми, кто хотел лишить его жизни. Не в бою, а из-за угла.