И тут Фрицу пришла в голову гениальная мысль. Он предположил, что из «грибницы» можно делать провода. То есть пускать ток по уже отрезанным кускам «грибницы».
Все разошлись воодушевленные, на обратном пути я заглянула к Мари. Она спала, обняв руками живот. Улыбалась во сне.
А на полу в ее комнате уже взошла трава.
* * *
На восьмом месяце беременности Фриц отстранил Мари от работы.
– Солнышко мое, – объяснял он, поглаживая жену по круглому, как большой баскетбольный мяч, животу, – ты у меня кризисный менеджер, а кризисы все закончились. Все работает, как часы.
Мари очень хотела возмутиться, но спать ей хотелось еще больше, поэтому она спросила:
– И что мне теперь делать?
– Ничего. Отдыхай.
Мари попыталась. Выяснилось, что для отдыха их подземная база не приспособлена совсем. Выспаться после смены, перекусить – это пожалуйста, но для непрерывного безделья условия созданы не были. В Новом Городе – да. В проект заложены спортзалы, большая библиотека, кинозал. А тут…
Мари пыталась читать, спать, смотреть кино на ноутбуке, но устала. Кончилось тем, что она принялась шататься по лабораториям и отрывать людей от дела. Мари быстро понимала, что мешает, и шла дальше.
В конце концов она добрела до оранжереи Яны. Там уже вовсю спел второй урожай кукурузы, помидоры свисали гроздьями, словно виноград-переросток, а яблони перестали выглядеть воткнутыми в землю прутиками. Впрочем, Яна на это буйство флоры внимания не обращала. Она стояла, прижавшись к стене ухом и крепко зажмурившись. Мари удивилась, немного подождала, но потом не выдержала и прижалась ухом рядом с подругой. Яна вздрогнула и открыла глаза.
– Я просто… – начала она. – Мне показалось… А ты чего не отдыхаешь?
– Отдохнула уже. Так что ты там выслушивала?
Яна вздохнула:
– Мне иногда кажется, что там, в глубине породы, какие-то звуки…
– Так надо какие-нибудь акустические датчики приспособить! – обрадовалась Мари. – Я принесу!
– Да не надо, я уже подключала. Нет там никаких звуков… Если не считать наших роботов-проходчиков. Слушай, а хочешь клубники? Она тут обалденная!
Они сидели, прислонившись спиной к стенке, ели действительно обалденную клубнику, засовывая ягоды под кислородную маску, и болтали. Вдруг Мари замерла на полуслове и прошептала:
– Тихо…
Лицо ее разгладилось, рот приоткрылся. Мари взяла ладонь Яны и осторожно положила себе на живот.
– Проснулся, – сказала она. – Пихается.
Яна замерла. Живот под ее ладонью заходил ходуном. Совершенно беззвучно, но у Яны возникло то же странное чувство – словно она слышит чье-то бормотание. Или смех.