Идеализм, доставшийся ему, наверно, от матери, каким-то чудом, но совершенно органично уживался в нем с отцовским прагматизмом и цинизмом. Такой «коктейль» особенно нравился женщинам, потому что делал Ярослава абсолютно не прогнозируемым в высказываниях и поступках. Он был искренне уверен, что главная движущая сила человеческой истории — это безумие и массовый психоз, которые в обществе непрерывно материализуются в те или другие проекты. Вот, скажем, марксизм, по его мнению, был внедрен в Советском Союзе сугубо силовыми средствами, потому что это «страна, которой не жалко». Во Франции же, Германии, Великой Британии, других странах Запада большинство интеллектуалов, люди бесспорно умные, бессмысленно мечтали о внедрении марксизма, безоговорочно отбрасывая, как лживую пропаганду, все сообщения о неминуемых явлениях-спутниках коммунизма: концлагерях, масовых убийствах людей, голодоморах, поголовных репрессиях и тому подобном. Все эти иностранцы мечтали о каком-то мифическом рае на Земле, параллельно создавая на ней же реальный ад. Гурда не верил в разумность элиты и считал, что Владимир Ленин был прав, разделяя общество на преступников, полезных идиотов и коммунистов. Однако сам склонялся к мысли, что в действительности общество разделяется лишь на две категории: преступников и полезных идиотов, полностью обоснованно определяя коммунистам статус преступников.
После трагического случая на яхте, связанного с находкой тела Бенгалурова, Ярослав несколько раз пытался связаться с Роксоланой, желая продолжить легкие, приятные и необременительные для обоих отношения. Но молодая женщина на контакт не шла и на телефонные звонки не отвечала. Гурда никак не мог понять, что психологически стал ассоциироваться у нее с расчлененным трупом Бенгалурова. А напоминание о грехе с помощником мужа вызывало стойкое мистическое предчувствие, что из-за нее подобное случится и с ее благоверным.
* * *
А за несколько лет до этого дня, тоже 24 августа, Рамирес отбывал из Аргентины в Украину, как он считал, навсегда. Заказ, который он получил в этой стране, был для него чрезвычайно важным и даже судьбоопределяющим. Дело в том, что образ жизни, который киллер вел в последние годы, достаточно сильно его истощил. Хосе все чаще думал выйти на пенсию и зажить где-то в глухомани с замечательной, славной, веселой женщиной, которая бы его искренне любила. Он уже даже и встретил такую женщину, и как раз в Украине, когда как-то пересиживал там очередной реабилитационный период, после выполнения заказа в России. Встретил совершенно случайно, а вышло все настолько естественно и органично, что у Хосе даже не возникало сомнений относительно правильности своего кардинального решения. И вот теперь он желал привезти своей любимой сувенир на память о его южноамериканской почти родине. Такой, чтобы грел душу и сердце, но не очень бросался в глаза, то есть его можно было бы купить, хотя бы и дорого, но в Украине.