— Я устроился пиццу развозить. Вот, первая зарплата.
Родители переглянулись. Мама взяла две сотенные купюры бережно, будто это и впрямь были серьёзные деньги.
— Артём, у меня нет слов. Отец, это надо отпраздновать, первая зарплата сына! Вырос мальчик, а мы и не заметили.
— Учёбу не запускай, — сказал отец, — и это твои деньги. Мы пока с мамой справляемся.
— Только купите мне сейчас нормальные кроссовки, чтобы в школе не макали.
Деньги он положил в книгу на полке. Как дать понять Даше, что он больше не нищий, ещё не придумал.
В школе всё было по-прежнему. Соседка не доставала его, не задавала вопросов, не лезла с разговорами. Сидела тихо. Её не спрашивали пока, давали привыкнуть.
А он после уроков быстро собирал учебники, тетради и убегал. Надо было успеть с уроками до вечера.
Однажды, когда собирался, вдруг поднял на неё глаза, — может, почувствовал взгляд?
Она не отвернулась, просто улыбнулась ему.
— Ну, здравствуй! — почему-то сказал он.
— Здравствуй, — ответила она, не удивившись, будто они встретились в первый раз.
— До завтра! — И убежал.
Оля шла по дорожке от школы к воротам и улыбалась про себя. Даша поджидала её за воротами. Пошла рядом.
— Привыкаешь к московской жизни?
— Привыкаю.
— Мы можем подружиться, если хочешь.
— Как получится, — ответила Оля.
Даша остановилась. Ответ был неправильный. Она должна была ответить, что рада, что совсем одна — и в классе, и в школе, и в городе.
— Ты у нас на время, или как?
— Где — у вас? В классе или в городе?
— И в Москве, и в классе.
— В Москве — пока вырасту, а там видно будет. А в классе, пока мы все закончим школу. Почему ты спрашиваешь?
— Интересно. Как ты попала в Москву?
— Мама… замуж вышла. И переехали мы, когда она здесь на работу устроилась.
— А где вы жили?
— В Обнинске.
— Так что у тебя теперь есть отчим. Не обижает?
— А зачем ему меня обижать? — удивилась Оля.
— А отец где?
— Умер, я ещё маленькая была.
— Я что хотела тебе сказать. Не смотри на Артёма, это мой мальчик, то есть был моим. Но я его отшила, он человек не нашего круга. Хотя… кроссовки уже нормальные. Хотела бы я знать, откуда у него деньги. Но всё равно, не раскатывай губу, видела я, как ты ему улыбалась. Я, может, ещё передумаю. А его — только поманить! Прибежит, как миленький. Это я, чтоб ты знала, на чужой каравай рот не разевай.
Она говорила, стоя на дорожке и не давая Оле пройти.
Оля смотрела на неё несколько секунд, потом обошла по газону и пошла к автобусной остановке.