Впервые с начала тысячелетия Шотландское королевство оказалось без правителя, даже номинального. Назревала кровавая распря между магнатами, поскольку совет хранителей в значительной степени потерял легитимность. Вновь подняли голову отвергнутые претенденты. В этой напряженной ситуации глава совета хранителей и убежденный сторонник союза с Англией Уильям Фрейзер епископ Сент-Эндрюсский единственную надежду на умиротворение страны видел в обращении за помощью к Эдуарду I. Он просил короля подвести английские войска к границе, что успокоило бы особо горячие головы. Епископ писал: «Ежели на самом деле случилось так, что наша госпожа покинула этот свет (что, может, и не так), то не соблаговолит ли ваша светлость подойти к границе для утешения шотландского народа и предотвращения кровопролития, чтобы верные королевству люди могли сохранить свои клятвы нерушимыми и избрать королем того, кто должен наследовать по закону и кто будет следовать вашим советам?»[100] Уильям Фрейзер был искренне уверен, что гарантией легитимных и законных выборов нового короля могут стать только огромный авторитет и крепкая власть английского монарха.
* * *
Однако Эдуарду I в тот момент было совсем не до шотландских раздоров. Его постигло огромное горе, надолго заслонившее все прочие проблемы. Королева Элеонора, его обожаемая и преданная жена, слегла от рецидива лихорадки, которую она подхватила во время последнего пребывания в Гаскони. В ноябре 1290 года Элеонора по обыкновению сопровождала мужа в его путешествии по Англии. Проезжая через деревню Харби в Ноттингемшире, расположенную неподалеку от Линкольна, она неожиданно почувствовала себя крайне плохо. Эдуард немедленно прервал поездку и не отходил от постели жены c 20 по 28 ноября, пока она не испустила последний вздох. Леоноре исполнилось 49 лет, из них 36 лет она была замужем за Эдуардом. Она стала его неразлучной спутницей и родила ему 15 детей, из которых выжило шестеро — пять дочерей и сын, наследник трона.
Эдуард очень горевал по жене. Он писал Иву II де Шассану, аббату знаменитого бенедиктинского монастыря Клюни: «И вот нашу вышеупомянутую супругу, которую мы при жизни нежно любили, не можем разлюбить и в смерти»[101]. Ни о каком возвращении к шотландским проблемам пока не могло быть и речи — король забросил вообще любые государственные дела. В непритворной печали он ехал во главе похоронной процессии, которая медленно двигалась на юг через Линкольн, Грантэм, Стамфорд, Геддингтон, Хардингстоун, Стоуни-Стаффорд, Уоберн, Данстебл, Сент-Олбенс, Уолтем, Уэстчип и Чаринг.