Эдуард I (Устинов) - страница 30

Принца Эдуарда, сколько он себя помнил, всегда окружали савояры. Пьер д’Эгебланш епископ Херефордский, прибывший в Англию в свите покойного ныне Гийома Савойского, вел переговоры о его браке. Пьер Савойский служил советником Эдуарда в Гаскони. Очень важной фигурой в окружении наследника были савояры Эбле де Монц, Амбер де Монферран, Жоффруа де Женевиль и Гийом де Салан. Но принц рос, мужал и в конце концов его стала тяготить постоянная опека со стороны родственников матери, а действия навязанных ему «советников», не считавших нужным давать в них кому-либо отчет, вызывали с трудом сдерживаемый гнев.

После провального похода в Уэльс — то есть к 1258 году — Эдуард назло савоярам стал демонстративно сближаться с лузиньянами. Прежде всего, в союзе с ними он искал мощный противовес влиянию выходцев из Савойи. Кроме того, у него, как у самого могущественного лорда марки, с лузиньянами были очевидные общие интересы в Уэльсе, где те также имели обширные владения. И когда Эдуард неожиданно для окружающих передал в управление Гийому де Валансу свои замки Стамфорд, Грантэм, а также несколько богатых маноров, всем стало ясно без дальнейших намеков, что расстановка сил в придворной среде изменилась.

К сожалению, невозможно иметь дело с дегтем и при этом не запачкаться, как гласит старая английская пословица. Лично Эдуард оказался вроде бы непричастен к малопочтенным эскападам своих новых друзей, печально известных буйным нравом. Однако часть его молодых слуг не устояла перед соблазном присоединиться к их «веселым» проделкам. Так, пока принц гостил в Уолингфорде у своего дяди Ричарда Корнуоллского, молодчики из его свиты вместе с приспешниками лузиньянов вломились в монастырь, изгнали оттуда монахов и принялись ломать и крушить все, что попадалось им под руку. В том же 1258 году жители Саутуарка принесли королю жалобу на то, что слуги Эдуарда силой отбирали у них провизию.

Естественно, такое поведение людей наследника престола не могло остаться незамеченным, и недоброжелатели принца моментально воспользовались удобным предлогом. Сторонники савояров, разочарованные переходом принца в лагерь противника, обвинили его в том, что он поощряет — а если не поощряет, то как минимум втайне одобряет — беззаконные действия своих слуг. Подобные нападки Эдуард, в общем-то, заслужил, так как нес прямую ответственность за действия его свиты.

Однако на этом савояры не остановились и продолжили осыпать принца уже несправедливыми упреками в измене и в неумении держать слово. Они лицемерно заявляли, что наследнику престола следовало бы вести себя более рыцарственно. Представители клерикального крыла фракции, щеголяя своей образованностью, ехидно цитировали в адрес Эдуарда строки античных авторов: