Но я упираюсь руками в грудь Майкла и с силой отталкиваю его от себя.
В это самое мгновение со стороны дальней стены кухни раздается звук, который ни с чем не спутаешь. Хриплые дверные петли сопротивляются, стонет дерево, царапающее пол. Только что кто-то открыл одну из дверей, ведущих в кухню. Мы с Майклом одновременно оборачиваемся и смотрим на самую дальнюю дверь, за которой находится игровая комната. Этой дверью почти никогда не пользуются…
На пороге стоит Нина. Ее джинсы мокрые до колен, щеки покраснели на морозе, мешковатая парка темная от снега. В одной руке она держит один из дуэльных пистолетов, снятый со стены в игровой комнате. Пистолет нацелен в нашу сторону, хотя я не могу с точностью понять, в кого именно целится Нина – в Майкла или в меня.
У меня подкашиваются колени, пол уходит из-под ног. Последняя мысль: «Ну, вот и все. Наконец».
– Не трать время напрасно, – говорит Нина Майклу. – Она знает. Она все знает про тебя.
Глава тридцать четвертая
Нина
Мы ведь не родимся чудовищами, верно? Разве при рождении мы все не наделены потенциалом, возможностью стать хорошими людьми или плохими или просто превратиться в нечто туманное между этими двумя крайностями? Но жизнь и обстоятельства делают свое дело с тем, что предначертано в наших генах. Наше плохое поведение вознаграждается, наши слабости остаются безнаказанными, мы вдохновляемся идеалами, достичь которых невозможно. Будучи не в силах добраться до этих целей, мы становимся все более злобными. Мы смотрим на мир, мы оцениваем себя внутри него и все более и более застреваем на месте.
Мы превращаемся в чудовищ, даже не осознавая этого.
Вот как это происходит, когда ты просыпаешься, а тебе двадцать восемь лет и в руках у тебя пистолет. И ты гадаешь, где же кнопка перемотки – той перемотки, которая может вернуть тебя к самому началу, чтобы все попробовать сделать заново, – и вдруг тебе действительно суждено совсем другое?..
У противоположной стены кухни Ванесса и Лахлэн замерли в неподвижности. Они всего в нескольких футах друг от друга, и у обоих губы безмолвно раскрыты в форме буквы «О».
– Она знает, – говорю я Лахлэну. – Она все знает про тебя.
Лахлэн отводит глаза от Ванессы и смотрит на меня. Пожалуй, впервые в жизни я вижу в его глазах настоящее удивление.
– Откуда ты взялась?
– Из тюрьмы, – отвечаю я.
Брови Майкла сходятся на переносице. Просто пародия на смятение.
– Вот как?
Пару секунд он молчит, а потом хохочет:
– Сильно сказано. Ну и как же ты оттуда выбралась?
– С помощью выплаты залога, естественно.
Майкл что-то просчитывает в уме и явно не понимает, в чем дело.