Я развернулась и бездумно побрела по поселку.
И вовсе я не искала Эрвана, вот еще! Я даже о нем не думала. Ни капельки! Хотя он за целый день ни разу не объявился. Я вообще была на него страшно обижена за экспериментальный поцелуй!
Поэтому я страшно удивилась, обнаружив себя стоящей на знакомой тропинке, которая вела к океану. Понятия не имею, как меня туда занесло. Чистая случайность, честное слово.
Прямо передо мной находились защитные руны, но пересекать границу лагеря меня не тянуло, я хорошо помнила, чем это вчера кончилось. Неизвестно, сколько треворов там еще бродит поблизости.
Закрыв глаза, я подставила лицо соленому мокрому ветру и с наслаждением вдыхала запах моря и водорослей.
Водоросли…
А ведь если пройти еще немного по этой самой тропинке, то попадешь как раз на тот пляж, где я когда-то встретила телегу с водорослями. И его. В мокром белье, но при перчатке.
Память радостно вывалила все подробности, мгновенно стало жарко, в животе сладко екнуло. Я распахнула глаза и в смятении огляделась, словно кто-то мог подсмотреть мои… мысли. Но никого рядом не было. Я с облегчением вздохнула, и только снова зажмурилась, как перед лицом ярко полыхнуло синим, рука машинально взлетела вверх, задев перья и…
– Долго ты будешь там прятаться? – вкрадчиво спросил знакомый голос.
По спине пронеслась стая мурашек, волосы на затылке встали дыбом. Как? Как он меня увидел? Я же внимательно смотрела, никого вокруг не было. Вот ведь… Зрение, как у кота.
– Иди к океану, – продолжил Эрван. Мокрая рубашка, облепившая тело, смотрелась еще сокрушительнее, чем… Так, стоп, ромашки-цеплюйники! – Выход с начальником из лагеря разрешен.
И вестник рассыпался синими искрами. А я выдохнула, решительно переступила через руны и зашагала вниз по тропинке.
Он стоял по колено в воде, широко расставив ноги. Волны разбивались о крепкое тело, окатывали пеной и брызгами, с шипением отползали обратно. Мокрая одежда стала прозрачной, липла к нему как вторая кожа. А он смеялся, запрокинув голову и раскинув руки. И ждал новую волну из бушующего океана. И сам в этот миг был похож на океан, вольный, упрямый, непокорный, полный опасной силы, бурный и потрясающе прекрасный. Словно завороженная, я подходила все ближе и ближе, пока не остановилась у самой кромки прибоя.
Он обернулся. Вода сбегала по волосам, текла по лицу, скатывалась ручьями с упрямого подбородка на шею, на смуглую грудь в расстегнутом вороте мокрой рубахи. Желтые глаза странно блестели, упругие губы смеялись.
Я сглотнула, не в силах отвести взгляд. Дурацкий взгляд вообще перестал меня слушаться. Куда бы я его не пыталась направить, он мгновенно возвращался обратно.