Проще сказать, Хлоя застала радостного братца и печального, уже смело можно сказать, ухажера, так-как чувства испытываемые между двумя этими молодыми людьми крепли с каждой минутой. Даже своенравная и считавшая себя неприступной Карина прекрасно отдавала себе отчет, что любит этого Мэдсона, а если он еще и придумает, как сохранить достигнутые ею результаты, направленные на выздоровление сестры Иры, а также поможет им самим избежать неприятностей, грозящих им со стороны русской мафии, то мера ее чувственных излияний будет попросту безгранична. Все-это девушка прекрасно понимала в своей еще не совсем «загрязненной» душе, и узрев, что мысли ее возлюбленного больше направленны не на то, как выпутаться из катастрофической ситуации, а на то, как напоить двух безмозглых и давно «опустившихся» беспардонных бомжей, была, мало сказать, что разгневана, она просто пришла в неописуемую свирепую ярость.
Весь поток ее дальнейших речевых излияний сводился к тому, чтобы показать, что она в совершенстве владеет русским языком, причем, в основном предлогами и местоимениями. Их же она перемежала с отборнейшей матерщиной. Каждому известно, что если девушка начинает говорить то, что прочно засело у нее в голове, спорить и переубеждать ее бесполезно. Проще молча выслушивать, не говоря ни слова, не забывая, при этом, в тон кивать головой, якобы соглашаясь с ее вполне сложившимся мнением. Это аксиома: надо дать ей сначала «выпустить пар», а уже потом, когда она совершено успокоиться и сможет переключаться на другие нюансы окружающей жизни, вот тогда, и попытаться разъяснить ей сложную ситуацию.
Говоря про Мэдсона, он был известным бабником, и прекрасно понимал эту особенность женской природы, а потому мог наладить контакт с любой из представительниц прекрасного пола. Пользуясь своим опытом, он и сейчас выбрал тактику немого молчания, и сокрушенно поддакивал разбушевавшейся пассии. Двое же других «виноватых», таковыми себя совсем не считали, и будучи еще разгоряченные спиртосодержащими хмельными напитками, принялись активно защищать свое, как ими считалось, имеющееся у них непременно исключительное достоинство. Первым взял слово хозяин этого дома:
— Ты чего, «сучка», тут разоралась? Вали, вообще, на «хер» отсюда.
— Да, — поддакнул ему уже не в меру опьяневший брат прекраснейшей девушки, — проваливай! Нам тут и без тебя хорошо.
Видя, как после этих слов побелела хмурая Карен, готовая вот-вот лишиться чувств от душившего ее гнева, ведь выплеснуть свою ярость на грязного зачуханного бомжа, даже при всем своем великом желании, она бы попросту не смогла, поэтому на себя эту миссию необходимо было взять кому-то другому. Мгновенно сообразив, что он должен стать этим отчаянным человеком, Майкл, «с правой», так врезал недавнему «другу» в самую переносицу, что тот, не говоря ни слова, присел на пол и, хлопая бездумно глазами, стал смотреть на всех словно никого здесь не узнавая.